Сокровища животного мира

В лесу на южном склоне полным-полно самых обычных обезьян. Во-первых, это мартышки мона и белоносые, доби­рающиеся с равнин до самых границ горного лесного пояса. Еще там попадается зеленая с золотом мартышка (Cercopithecus pogonias), которую мы встречали и на естественных полянах в лесу, а также мартышка, носящая звучное имя Cercopithecus erythrotis, с оранжевым носом и оранжевым хвостом. Но в лесу на южном склоне обитают еще два вида обезьян, которых больше нигде в этих местах не встретишь.

Первая — колобус, или гвереца, — угольно-черная красави­ца в плаще из длинных белоснежных волос (в ателье мехов они называются «обезьяньим мехом»). Другая — крупный представитель группы так называемых мангобеев, у которых общий отличительный признак — белые веки. Обитающий здесь вид — воротничковый мангобей носит имя Cercocebus torquatus torquatus! Тот экземпляр, который нам удалось добыть, побил все рекорды по величине — он был более четырех футов в длину. Это красивое животное, с гладкой серой спинкой и белым животом, в ярко-красной шапочке нередко можно увидеть в зоопарках.

И все эти обезьяны, за исключением красноносой, были привязаны исключительно к южному склону. На северном склоне водились всего два вида. Изредка попадалась красноносая мартышка, а кроме нее там обитали представители чрезвычайно редкого вида, который не имеет даже обычного названия (по-латыни он называется Cercopithecus preussi). Эти обезьяны сплошь черного цвета, только на груди небольшая белая манишка да поясница покрыта диковинной шерстью с оранжевыми кончиками волос.

Во время первой вылазки в эти места мы с Афой все утро бодро занимались силовой акробатикой, втаскивая друг друга на отвесные скалистые стены, нависшие над пропа­стью, в поисках летучих мышей и улиток. Улиток можно найти только в расщелинах скал на северном склоне, и добраться до них неимоверно трудно, но таков уж удел коллекционера! Около полудня мы устроили перекур — прилегли в лесу чуть ниже гребня, и Афа показал мне, как добывать огонь без спичек.

Это интересовало меня с давних пор, и я не раз пытался добыть огонь трением разнообразных палочек друг о друга, но до сих пор мне удавалось только слегка разогреть их. Афа носил с собой в небольшом мешочке тяжелый камешек, похожий с виду на магнетит, и осколок какого-то кремнепо­добного камня. По его словам, этот камень в виде больших пластин, включенных в песчаник, встречается где-то на соседних холмах. В пустом коленце стебля гигантской травы у него хранился трут — для этого надо было соскрести пушок с черешка пальмового листа. Он обложил этим пушком тяжелый камешек, помещенный в деревянный тигель. Затем стал высекать искры кремнем, а когда появилось несколько тлеющих искорок, стал их потихоньку раздувать — вскоре трут занялся. Тлеющий трут он положил в трубку поверх табака и энергично затянулся несколько раз. Я последовал его примеру, — по-моему, эта процедура нисколько не испор­тила вкуса табака.

В самом разгаре беседы о достоинствах разных сортов табака мы вдруг услышали поблизости протяжный зов. Афа тут же потушил трубку и, зажав пальцами нос, начал подражать звуку. Мы ползком двинулись по направлению к звуку, время от времени отвечая на неумолкающие призывы. Деревья на опушке леса раскачивались и дрожали; в их кронах мы увидели мелькающих среди ветвей обезьян. Афа показал мне старого самца, который скликал остальных, как видно, кормившихся в траве. Животные обратились в пос­пешное бегство, но не тут-то было: Афа досконально знал местность.

Мы помчались во весь дух в прямо противоположном направлении и через несколько минут остановились в густом кустарнике возле небольшой расщелины. Там мы затаились и прождали в полном безмолвии с полчаса, как вдруг появи­лись обезьяны — они перемахивали с ветки на ветку прямо у нас над головами! Одну из них мы добыли — обезьяну того редкостного черного вида, о котором я уже упоминал. Потом Афа объяснил мне, что эти обезьяны, звонкие крики которых ни с чем не спутаешь, никогда не переходят на другой склон гребня. Поэтому он угадал, что они непременно рано или поздно пройдут вдоль склона, направляясь восвояси с опушки леса, где они кормились и откуда их спугнул, должно быть, запах нашего табака.

В горных лесах мы раскопали замечательных лягушек двух видов. Расчищая площадку под лесной шалаш, я столкнулся «лицом к лицу» с двумя маленькими бежевыми лягушками,, которые распластались, прижавшись плотными черными животами к толстой ветке. Я попытался засунуть их в стеклянную баночку, но увидел, что самец, более мелкий, крепко держит самочку двумя необычайно длинными пальца­ми на передних лапках. Этот средний палец был раза в четыре длиннее всех остальных, тоже не очень-то коротких. Изнутри он был усажен рядом небольших шипиков. Наконец мне удалось засунуть их обоих в банку.