Сокровища животного мира

В лагере творилось нечто неописуемое. Обе палатки были поставлены бок о бок, а между ними, от переднего опорного шеста одной палатки к заднему шесту другой, был перекинут крепкий стволик молодого дерева. На нем держа­лось громадное полотнище брезента, спадавшее с двух сторон на крыши палаток, так что между ними образовался крытый переход, по площади более обширный, чем сами палатки. В одной палатке у нас была спальня, в другой мы работали; препараторские столы стояли между палатками, поэтому мы могли в любую погоду выходить туда и следить за работой препараторов, снимающих шкурки. Палатки у нас были двойные, причем внутренние, меньших размеров, полот­няные палатки имели отвесные стенки. Узкие промежутки между внутренними и внешними палатками были завалены разными пожитками. Так как все растяжки с одной стороны лопнули, эта монументальная постройка частично обруши­лась и погребла под собой наших препараторов, а частично покосилась под острым углом.

Те, кто оказался непогребенным, цеплялись за растяжки руками, зубами и чем только можно, чтобы палатка оконча­тельно не рухнула. Два добродушных охотника, которые заглянули навестить нас и обделать кое-какие дела, поддер­живали наших людей, которые держали растяжки. Вмешав­шись в эту неразбериху, я ухитрился споткнуться о един­ственную растяжку, которая пока еще держалась без посто­ронней помощи. С громким звуком лопнувшей струны она прекратила сопротивление, и вся постройка, сдавленно застонав, окончательно осела. Мы взялись за дело: надо было раскопать всех и вся и передвинуть палатки на другое место.

Вскоре обнаружилось, что проливные дожди размыли почву и скальное основание почти совсем обнажилось. Это происходит в тех случаях, когда защитный слой уничтожен, а почва под ним лежит тонким слоем. Колышки для растяжек уже некуда было забивать, и мы решили перенести лагерь немного подальше в лес, а не разбивать его опять среди травы. Пришлось заняться тяжелой работой по вырубке, пока наконец не очистился участок земли, сильно покатый и напоминавший перепаханное поле. Сомневаться не приходи­лось: придется его выравнивать.

Мы приступили к работе с невиданным энтузиазмом и достигли значительных успехов. Как вдруг коротышка Бас­си — он, так сказать, был ближе других к земле — издал истинно африканский звук наподобие удивленного фыр­канья.

— Хозяин, там сильно смешной зверь.

Все сбежались к нему — земля у его ног была почти сплошь покрыта диковинными черными червеобразными су­ществами по три дюйма длиной. Некоторые из них у нас на глазах распадались на куски, и эти кусочки быстро закапывались в землю.

Когда нам удалось наконец изловить несколько штук в целом виде, мы сунули их в небольшую бутыль, которую пришлось выкапывать из-под полатки и кучи снаряжения. Тут мы увидели, что они покрыты тончайшими круглыми чешуйками, а головы у них не найти — оба конца тела одинаково завершались гладкими круглыми обрубками. Эта странные маленькие подземные жители оказались совершенно слепыми и безногими ящерицами (а не змеями). Они деградировали до столь убогого состояния, поселившись в земле. Народного названии у них нет, они известны как Melanoseps. У них есть дальние родственники, сохраняющие в той или иной степени остатки конечностей, настоящие сцинки — ящерицы с очень маленькими лапками, есть суще­ства с жалкими маленькими выростами на месте лап, а в Азии водится еще одна форма — с хорошо развитыми перед­ними папаши и вовсе без задних. Melanoseps дошел до полнейшей червеобразности и вдобавок расстался с глазами

Мы выкопали множество этих необычных ящериц и нескольких змей. Затем послышалось еще одно африканское восклицание — кричал Фауги, и мы снова сбежались к нему. Перед нами была нора примерно двух дюймов в диаметре, уходящая вертикально вниз. Фауги уверял, что слышал оттуда громкий свист. Мы отнеслись к этому с некоторым скептицизмом — в этой поразительной стране никогда не знаешь, что тебя ждет: из любой норы может выскочить что угодно, от тяжеловесного кабана до невесомой блошки.

Очень осторожно мы окопали со всех сторон нору, пока она не оказалась на верхушке миниатюрного земляного вулкана, возвышавшегося в центре глубокой ямы. Потом осторожно взломали одну стенку и... застыли от изумления.

В небольшом проходе притаилась большая кирпично-красная толстая лягушка. Когда я ее поднял, она издала резкий свист и большими задними лапами вцепилась мне в запястье и предплечье пониже локтя. Руку пронзила острая боль, и не успел я понять, что к чему, как вся она выше запястья оказалась располосована мелкими, но глубокими царапинами. Я передал животное Фауги, и он держал его на вытянутой руке, пока я рассматривал пальцы на задних лапах. На кончике каждого пальца находилась подушечка, прикрывавшая первый сустав и рассеченная узкой щелью. Из каждой щели выдвигался острый загнутый белый коготь. Когти оказались втяжными, как у кошки, и сильнее выдвига­лись и втягивались, когда папа была вытянута.