Сокровище

Марина окончательно смягчилась; разговор перешел в русло «скажи-ка, дядя»; самое привычное для историка дело. Она настроила голос на плавное звучание.

- В одна тысяча семьсот девяносто восьмом году Наполеон захватил Мальту, - Митя внимательно слушал, и Марина продолжала. – Рыцари обратились за покровительством к Павлу Первому. Он предложил им переехать в Санкт-Петербург.

- Они переехали?

Можно сердиться на того, кто мало знает. Нельзя сердиться на того, кто хочет узнать.

- Да. И в знак благодарности избрали Павла Первого Великим Магистром. Одно время мальтийский крест был изображен на гербе Российской Империи. Правда, очень недолго. Спустя два года Павла Первого убили в Михайловском замке.

- Зубов? – Митя опять стрелял наугад, но попал точно.

- Зубов, - вздохнула Марина. – И другие заговорщики.

- Может, они искали сокровища? Я думаю, рыцари привезли их с собой.

- Не знаю, что они искали. Но никто из них не разбогател.

- А что стало с орденом?

- Рыцари разъехались из Санкт-Петербурга. По всей Европе.

- Ну, а сокровища? – не унимался Митя.

Марина посмотрела на брата. Не хотелось рушить его фантазии. Но наука – дороже.

- Это – легенда. Нельзя относиться к ней серьезно.

- Но отец почему-то поехал за этим документом. Там больше ничего не написано?

Марина положила документ перед Митей.

- Здесь написано, что Суворочка после смерти мужа нашла в его бумагах страницу из дневника Павла Первого. И спрятала ее.

Митя не взглянул на документ; он поставил локоть на стол, подпер голову, посмотрел на Марину.

- У тебя – проблемы.

- У меня? Да у меня их – множество, и ты – самая большая.

Митя пропустил ее слова, будто не слышал.

- У тебя – проблемы, - повторил он. – И очень серьезные.

- Почему? – насторожилась Марина.

- А что, если в этой странице сказано, где искать сокровища?

23.

Скворцов сидел на стуле, вперившись в черный экран. Он уже видел, как двойника вывели из здания и усадили в лимузин. Ничего интересного. Потом Ковалев закрыл ноутбук, изображение пропало.

- Скворцов! – прошелестел слабый голос.

Скворцов встал и подошел к кровати.

- Я здесь, - он склонился над Виноградовым. – Можете говорить громче. Сиделка глухая, как вы и приказывали.

Мутно-серые глаза с тоской смотрели на Скворцова из-под немигающих воспаленных век.

- Врачи дают мне месяц, - сказал Виноградов.

Слеза потекла по изъязвленному лицу. Щека задергалась; соль разъедала оголенное мясо, причиняя боль.

- Они врут, - Виноградов попытался улыбнуться, но щека продолжала дергаться. – Две недели, не больше. Видишь? Если Господь решил покарать, ничто не поможет. Ни деньги, ни место в списке «Форбс». Ничто!

- В Израиле есть клиника. Я узнавал. У них – неплохие результаты, - Скворцов приосанился и старался говорить бодро. – Не надо терять надежду.

- Надежду? На что? На чудо? Ты же – атеист.

- Я говорю о вас.

- Надежды у меня не осталось, - слеза доползла до уголка рта; Виноградов слизнул ее языком. – Но есть – вера. Я знаю, что меня спасет. Десница Иоанна Крестителя! Рука, которая крестила Христа и касалась его головы!

Скворцов выпрямился, огладил пиджак.

- Не уверен, что у Иоанна Крестителя было три правых руки. Но даже если так, мы испробовали все.

- Да. Испробовали, - согласился Виноградов. – И ни одна не помогла. Потому, что они – фальшивые.

- Скажите, где искать настоящую. И я ее найду.

Виноградов покрутился на подушке, пытаясь принять наименее болезненную позицию; волосы на затылке вылезли, кожа гноилась.

- Ты слышал про рыцарей Мальтийского ордена?

- Про то, как они перебрались в Санкт-Петербург?

- Они привезли с собой три священные реликвии ордена. Десницу Иоанна Крестителя, Филермскую икону Божией Матери, писанную евангелистом Лукой, и часть древа Креста Господня.

Скворцов кивнул.

- Реликвии хранились в церкви Зимнего Дворца. А после революции были вывезены в Европу, где их следы затерялись. Потом десница якобы нашлась. В черногорском монастыре, в Цетинье. Но мы там уже были.

- У меня только одно объяснение, - прохрипел Виноградов и показал глазами на трубочку. Скворцов помог ему вставить трубочку в рот. Виноградов сделал несколько глубоких затяжек, после чего его голос стал звучать более отчетливо. – Павел Первый был не настолько глуп, чтобы выставлять святыни на всеобщее обозрение. Он заменил их копиями. А подлинники – до сих пор где-то здесь, в Санкт-Петербурге.

- Где именно?

- Если бы я знал, то не мучился бы так! – Виноградов подался вперед, намереваясь подняться. Оторвался от подушки на целых два сантиметра. – Найди мне десницу. Прошу! Я отдам тебе все, что у меня есть.

- Я сделаю все, что смогу, - заверил Скворцов.

По ослабевшим мышцам Виноградова пробежала дрожь. Он без сил рухнул обратно на подушку. Рот искривился гримасой боли. Но в мутно-серых глазах поселилась надежда.

24.

Марина от досады стукнула кулаком по столу.

- Я уже говорила! Сокровища – это миф!

Митю это вовсе не смутило.

- Неважно, веришь ты в них или нет! Главное, что верит кто-то другой, - Митя насупился и припечатал. – Тот, кто убил отца.