Сокровище

Он ринулся вперед. Вор не экономил силы: напротив, стремился поскорее достичь двери и выпрыгнуть в спасительную темноту. Громилы заметили и рванули следом, но – поздно. Они не успевали и уже не могли ничем помешать.

Вор толкнул тяжелую дверь, и она подалась – слишком легко, как ему показалось. Через мгновение – он понял, почему. Одного взгляда было достаточно. Доли секунды хватило, чтобы понять: это – конец. Неотвратимый и ужасный. Публика притихла, и софиты погасли. Месье Жан внезапно почувствовал: те минуты или часы, что отделяли его от полного небытия, будут очень тяжелыми. Тяжелее, чем вся его предыдущая жизнь.

На пороге, в окружении охранников, стоял Сильвер.

10.

Виктор и командор остановились на въезде в промзону. Дальше ехать не имело смысла: на стороне бандитов был явный численный перевес, и только скрытное проникновение давало хоть какие-то шансы на успех.

Виктор легко взобрался на забор и огляделся. Командор через пару секунд оказался рядом, хотя для этого ему потребовалось встать на капот своей машины. Было тихо и безлюдно. Виктор коснулся наушника.

- Валентин! Засек наши сигналы?

- Вижу вас.

- Можешь сориентировать?

- К сожалению, нет.

- Ладно. Мы сами, - Виктор спрыгнул с забора. Командор последовал за ним.

Виктор прикинул размеры территории. Она была огромной. Несколько десятков однотипных ангаров. Надо было поторапливаться.

Виктор махнул рукой, показывая, откуда он собирается начать обход. Командор кивнул в ответ и показал в противоположную сторону. Опытные бойцы понимали друг друга без слов.

11.

- На кого ты работаешь? – Сильвер говорил негромко; тем не менее, в голосе явно сквозила неприкрытая угроза.

- Я в этой жизни одинок, - начал вор. – Но, если хотите…

- Хватит! – оборвал Сильвер. – Что ты знаешь о сокровищах Мальтийского ордена?

Месье Жан пожал плечами: насколько это позволяли четыре пары крепких рук, вцепившихся в него.

- Знаю не более, чем о самом ордене. То есть, ничего.

- Зачем ты возился с этими землекопами в Гатчине?

- Диггерами? – улыбнулся вор. – Юношеская романтика. Только и всего. Я, знаете ли, еще молодой.

Месье Жан с отчаянной веселостью в испуганных глазах оглядел Сильвера. Сильвер ухмыльнулся.

- Мне надоело твое вранье. Поговорим по-другому.

Сильвер указал на стол в центре ангара. Охранники швырнули месье Жана. Вор сильно ударился подбородком о столешницу из серых сучковатых досок. Охранники пригвоздили плечи и локти месье Жана к столу, лишая возможности пошевелиться. А затем – громила с подбитым глазом принес топор.

- Зачем это? – вскрикнул в ужасе вор. – Зачем?

- У тебя – ловкие руки, - вкрадчиво сказал Сильвер. – Когда-то ты обещал мне предоставить их где угодно и когда угодно.

- Взамен на услугу! – месье Жан пробовал извиваться, но все напрасно: охранники держали крепко.

- Я окажу тебе услугу, - Сильвер взял топор. Несколько раз сжал и разжал пальцы, примериваясь к древку. – Отучу врать!

Щербатое заржавленное лезвие лениво поднялось над столом… И – стремительно, со свистом рассекая воздух, понеслось вниз. Послышалось противное шмяканье, потом – раздался хруст. Левая кисть вора вместе с приличным куском предплечья отскочила на край стола; затем – медленно перевернулась ладонью вверх, и – со стуком упала на пол.

Месье Жан закричал.

12.

Виктор замер. Кричал месье Жан, сомнений не было. Виктор безошибочно определил направление и побежал, выставив перед собой пистолет. Краем глаза он увидел метнувшуюся от соседнего ангара тень, но даже не стал поворачивать голову: сосредоточенное сопение выдало командора.

Дальше они бежали вместе. Командор иногда топал, и Виктору приходилось сдерживать шаг. Впереди показались несколько автомобилей, сгрудившихся перед дверью ангара, и Виктор понял: это здесь. Он остановился. Командор едва не уткнулся ему в спину.

- Послушай! – сказал командор, оглядев машины. – Их много!

Виктор кивнул.

- Я надеюсь, ты понимаешь… - командор взял паузу, чтобы восстановить дыхание. – Ты понимаешь, какая задача является приоритетной?

- Конечно. Не допустить утечки информации.

- Если нам не удастся вытащить его живым…

Командор замолчал, но продолжения и не требовалось. Виктор и так все понимал. «Если…». Без всяких «если». Спасти месье Жана не удастся. Он обречен, и это было понятно.

Крик тоже говорил о многом. Это был крик страдающего человека. Человека, которого истязают. Заговорит ли он? Под пытками? Виктор знал ответ и на этот вопрос. Под пытками говорят все. Ну, или почти все: за исключением тех, кто умирает раньше от болевого шока.

- Я уже старый, - продолжал командор. – Рука не та, и глаз не тот.

- Я это сделаю, - сказал Виктор. – Можете не сомневаться.

Командор с облегчением вздохнул. Виктор стал обходить ангар, выбирая удобную позицию для нападения.

13.

В забытьи он видел маму, которую никогда не видел в жизни. Мама была красивая. Добрая и родная. Она протягивала к нему руки и звала: «Андрей!». Месье Жан поначалу не понял, к кому она обращается. Он посмотрел по сторонам, но, кроме него, никого больше не было. Мама повторила: «Андрей!».