Сокровище

— Пергамент должен храниться дольше, чем папирус, — сказал Ротберг. — Их состояние по прошествии шестнадцати веков зависит от условий хранения. Во всяком случае, папирусные свитки, извлеченные из египетских гробниц, до сих пор читаемы, хотя им от роду более трех тысяч лет.

— Теплая и сухая атмосфера?

— Да.

— А если свитки хранились где-то на северном побережье Швеции или России?

Ротберг склонил голову и глубоко задумался:

— Полагаю, зимний холод сохранял их, но в период летнего таяния и повышенной влажности они могли разрушаться.

Питт ощутил запах поражения. Надежда найти библиотечные манускрипты в целости быстро таяла.

Лили не разделяла пессимизма спутников. Ее лицо разрумянилось от возбуждения.

— Скажите, доктор Ротберг, если бы вы были на месте Юния Венатора, какие книги вы стали бы спасать в первую очередь.

— Сложный вопрос — Ротберг растерянно заморгал. — Я могу только предположить, что он первым делом постарался бы спасти работы Софокла, Еврипида, Аристотеля и Платона. И, конечно, Гомера. Этот великий грек написал двадцать четыре книги, но только некоторые дошли до нас. Думаю, Венатор должен был спасти пятьдесят тысяч томов по греческой, римской, этрусской и египетской истории — примерно столько мог увезти его флот. Египетская литература представляет особый интерес, поскольку огромное количество томов, а также религиозных и научных материалов утрачено. Мы почти ничего не знаем об этрусках, а Клавдий написал их подробную историю, которая хранилась на полках Александрийской библиотеки. Я бы непременно прихватил работы по древнееврейским и христианским законам и традициям. Информация, содержащаяся в этих свитках, вероятно, потрясла бы современных исследователей Библии.

— Книги по науке? — добавил Джордино.

— Ну это само собой разумеется.

— Не забудьте о кулинарных книгах, — вмешалась Лили.

Ротберг расхохотался.

— Венатор знал свое дело. Полагаю, он спас самые распространенные знания и материалы, в том числе книги по кулинарии и домоводству. Можно сказать, понемногу обо всем и для всех.

— И сведения по античной геологии, — сказал Питт.

— Их, конечно, тоже, — согласился Ротберг.

— Что-нибудь известно о том, что это был за человек? — поинтересовалась Лили.

— Венатор?

— Да.

— Он был величайшим интеллектуалом своего времени. Известнейший ученый и педагог, он покинул одно из ведущих учебных заведений Афин, чтобы стать последним хранителем Александрийской библиотеки. Он написал более сотни книг, изобразив политическую и социальную картину мира на протяжении четырех тысячелетий. К сожалению, ни одна из них не дошла до наших дней.

— Археологи дорого бы дали за возможность ознакомиться с информацией, которой владел этот человек, и теми сокровищами, которые ему удалось собрать, — сказала Лили.

— Что мы еще о нем знаем? — спросил Питт.

— Немногое. У Венатора было много учеников, впоследствии ставших известными писателями и учеными. Один из них, некто Диокл из Антиохии, упоминал о нем в своих очерках. Он писал о Венаторе как о смелом, прогрессивном человеке, который не боялся углубиться в те отрасли знаний, куда опасались сунуться другие ученые. Будучи христианином, он относился к религии как к социальной науке. Это и было основной причиной трений, возникших между Венатором и христианским фанатиком Теофилием, патриархом Александрии. Теофилий преследовал Венатора, проклинал его, утверждая, что музей и библиотека — рассадники язычества. В конце концов, он убедил императора Феодосия, который также был крайне религиозен, уничтожить «очаг заразы». До сих пор считалось, что Венатор был убит по приказу Теофилия.

— Теперь мы знаем, — сказала Лили, — что он спасся сам и спас главную часть коллекции.

— Когда сенатор Питт рассказал мне о вашем открытии, я почувствовал себя уличным мусорщиком, выигравшим в расшибалочку миллион долларов, — улыбнулся Ротберг.

— У вас есть какие-нибудь идеи относительно того, где Венатор мог спрятать сокровища? — спросил Питт.

Ротберг надолго задумался.

— Юний Венатор был необычным человеком, — медленно начал он. — Он всегда шел своим путем. Он имел доступ к огромному кладезю знаний, недоступных простым смертным. Его маршрут наверняка был научно обоснован; все, что можно было учесть, было учтено. Он ни за что не стал бы полагаться на волю случая, хотя, конечно, делал скидку на непредвиденные факторы. И он отлично выполнил свою работу, раз сокровища пролежали в сохранности шестнадцать веков. — Ротберг тяжело вздохнул и поднял руки вверх, как бы признавая свое поражение. — Нет, к несчастью, я не могу дать вам ключ к поискам. О Венаторе известно слишком мало, чтобы можно было предугадать ход его мыслей.

— Но должны же быть у вас хоть какие-нибудь идеи! — настаивал Питт.

Ротберг долго смотрел на пляшущие в камине языки пламени, после чего сказал:

— Единственное, что я могу утверждать с полной определенностью, — тайник Венатора находится там, где никому не придет в голову его искать.

27