Сокровище Беаты

– Не надо так, – упрекнул её мистер Лосано в излишней резкости, подцепив за локоть. – Этим ситуацию не поправить. Думаю, они тоже страху натерпелись. Надо вернуть сюда здоровую, рабочую «обстакановку».

Эмилия стыдливо покраснела и покорно качнула головой.

– Так! Для начала обсудим меню, – подытожил шеф-повар и ударил ладонями по столу, что ознаменовало собой начало торжественного посвящения местных кулинаров во все таинства королевской кухни.

Беата с искренним удовольствием наблюдала за этим круглобоким и, как ей ошибочно показалось на первый взгляд, неповоротливым господином. Несмотря на свои увесистые отложения, он порхал по кухне, словно невесомая летняя бабочка. Мистер Лосано каким-то непостижимым образом умудрялся быть повсюду. Вот он показывает пекарю, как правильно раскатывать скалкой кусок дозревшего сдобного теста, а вот уже рядом с длиннорукой работницей шинкует в мелкую стружку разноцветные овощи, одновременно распекая низкорослого поварёнка за то, что тот неверно разделывает кусочки рыбного филе. Подскочив сзади к пышногрудой кухарке, виртуоз Эмилио выхватил из её рук венчик и ловкими движениями стал взбивать воздушный сливочный крем. И всё это сопровождалось безобидными шутками, подбадривающими возгласами и даже песнопениями, от которых, по правде сказать, немного резало слух. Столичная знаменитость, мистер Лосано, так увлёк всех своим задором и мастерством, что местные кашевары, сами того не заметив, охотно сплотились в одну дружную команду и даже начали ему подпевать. А напевал кухмистер одну презабавную, полюбившуюся ему когда-то песенку о незадачливом поваре:

Готовил однажды повар обед.

Продуктов на кухне на целый банкет:

Индейка, телятина, свежий салат

Капуста, морковка, зелёный шпинат,

Лещи, куропатки, куриные ножки,

Сияют тарелки, ножи, вилки, ложки.

Вот гости танцуют, поют, веселясь,

И ждут приглашенья, к столу торопясь.

А повар на кухне готовит обед:

Крошит и кидает в лохань винегрет.

В кастрюле под крышкой бульон закипает,

В печи на жару пироги подгорают.

Уж гости собрались, сидят у стола,

Урчит в животах и кружит голова.

А повар готовит на кухне обед:

Сварил холодец и нажарил котлет.

Паштет Фуа-гра, осетровый балык,

Устрицы в масле, говяжий язык.

На вертеле крутится тушка быка,

Огненным жаром румянит бока.

А гости скучают и ждут у стола,

Служанка уж свечи на люстре зажгла.

Но повар готовит на кухне обед…

Тут Эмилио неожиданно прервал шутливую песенку и обратился к своим подопечным:

– Ну что, продолжать дальше? Я ведь ещё долго могу!

– Продолжайте, мистер Лосано, – хором откликнулись поворята.

– Под вашу песню так работа спорится, – польстила своему кумиру Эмилия.

– Как бы мне от такой похвалы не зазнаться. Брошу своё поварское ремесло и подамся в менестрели, – ответил Эмилио, брызжущий заразительным весельем. – Так и быть, не буду больше терзать ваш слух своими вокальными способностями. Пора закончить ту историю.

Сказав это, он как бы невзначай смахнул со стола фужер и тут же налету игриво подхватил его. От такой внезапной «оплошности» Эмилия испуганно ахнула. И тогда повар пропел последний куплет:

Ослабла рука и разбился стакан,

Пролилось вино. Тут очнулся болван:

Во сне для гостей он готовил обед

Вышел к столу, а гостей-то и нет.

Беата никак не ожидала подобной развязки и вместе со всеми от души расхохоталась. Разумеется, такая слаженная работа под бдительным наблюдением знаменитого шеф-повара уже очень скоро явила действенный результат, который превзошёл все ожидания. Огромный кухонный стол, заставленный всевозможными блюдами, в своём искусном оформлении напоминал натюрморт с картины художника-живописца. И когда мистер Лосано возвестил о долгожданном окончании работы, вся дружная команда зачарованно застыла над роскошной поляной, покрытой изысканными яствами, любуясь на дело своих рук. Казалось невероятным, что все эти кулинарные шедевры можно было приготовить на самой обыкновенной кухне из самых обыкновенных продуктов с базарной площади. Тончайшие деликатесы, один другого отменнее, растянулись по всему столу: в густом соусе плавали золотистые рыбины, на холмах белого рассыпчатого риса восседали каплуны, поджарой корочкой жались друг к другу цыплята в имбирном маринаде, на овальном фарфоровом блюде, увенчанном широкими листьями салата, тонкими ломтиками был разложен хамон, натёртый пряными травами и ароматными специями, поблёскивал коричневатым глянцем карамельный пудинг, в серебряных трёхъярусных вазах пестрели сладкие фрукты и ягоды… Эмилио удовлетворённо крякнул и торжественно провозгласил:

– А вот теперь можно выпить вина.

Эмилия пошарила в связке ключей у себя на поясе и, отыскав тот самый, открыла им небольшой барчик у стены, откуда узким горлышком наружу торчали запечатанные глиняные бутыли. Она достала одну из них и с важным видом вручила в руки своему кумиру:

– Мистер… Или всё-таки сеньор? – вопросительно обратилась к нему миссис Фиори.

– Для вас, голубушка, просто Эмилио, – ответил толстощёкий добряк.