Сокровище Беаты

И тогда принцесса резко одёрнула рукой завесу и отшагнула в сторону. Беата по-прежнему стояла одетая в своё кофейное платье, поверх которого был повязан белый кружевной фартук. Конопатое лицо принцессы в одно мгновение сделалось малиново-красным.

– Почему? – старательно сдерживая гнев, спросила она. – Почему ты не начала переодеваться?

– Мне показалось, что вы с кем-то разговариваете, – ответила Беата. – Я ведь на службе и, возможно, меня уже разыскивают. Так что будет лучше, если я пойду. Поклонившись, она направилась к выходу. Но тут с ней решил заговорить принц, стоявший у двери.

– Постой, – обратился он к горничной. – Это был я. Я пришёл, чтобы пригласить сестру на скачки. Ваш хозяин решил устроить показ лошадей, и матушка велела нам одеться подобающе для этого зрелища. Похоже, Королева сменила гнев на милость, и нам будет дозволено прокатиться на одном из этих породистых красавцев. Она желает, чтобы мы показали хозяевам своё умение. Так что ты можешь пойти с нами, если захочешь.

– Да, это будет здорово! – подтвердила принцесса. – Я и мой братец знаем несколько особенных трюков, которым нас обучал наш придворный инструктор Морган. Но для этого тебе необходимо переодеться. Вот твой вечерний наряд. – И Амелия снова протянула горничной выбранное ею платье.

На этот раз Беата приняла подарок, поблагодарила принцессу и снова спряталась за ширму. Всего через каких-то пару минут она легонько одёрнула плотную завесу и предстала перед наследниками в своём новом облачении. Платье пришлось ей в пору, впрочем, в этом не было ничего удивительного, ибо по росту и сложению Беата почти не отличалась от принцессы. Ричард с изумлением вытаращился на служанку, которую вплоть до этого момента считал жалким насекомым за её сословное происхождение. Прирученный мохнатый паук для наследника престола значил больше, нежели эта безродная, ничем неприметная простолюдинка, о существовании которой он забыл бы уже к ужину. Но сейчас… сейчас она блистала перед ним в этом новом роскошном наряде, словно омытая дождём фиалка. Потрясённый таким чудесным преображением, Ричард даже не заметил, как отвис его подбородок. Беата привычно скрестила руки на юбке. Под пристальным взглядом королевских отпрысков она стыдливо краснела и не смела поднять глаза. Затянувшуюся молчаливую паузу прервал голос принцессы:

– Ого! Вижу, братец мой воспылал страстью к очаровательному созданию. В последний раз я видела у него такое глупое выражение лица, когда он втюрился по уши в дочь нашего камердинера. Несмотря на королевскую кровь, его отчего-то всегда тянет к че… – принцесса осеклась на полуслове, чтобы не выдать своего презрения к безродной челяди.

– Ты всегда припоминаешь мне эту столетнюю историю, – старательно сохраняя безразличие на лице, отозвался Ричард. – Я просто хотел сказать, что ей очень идёт это платье. Во дворце она вполне могла бы сойти за дочь какого-нибудь советника или даже фрейлину. Ей не хватает только банта с королевским вензелем.

Беата, не смея поднять глаза на наследника, тихо спросила:

– Вы позволите мне посмотреться в зеркало?

– Конечно, – ответил принц и поспешил развернуть к ней большое прямоугольное зеркало, стоявшее возле дамского столика.

Беата не ожидала, что платье так идеально сядет по её фигуре, будто портной специально снимал с неё мерку.

– Скажи, – обратилась к горничной Амелия, – когда ты выбирала платье из моего гардероба, ты присматривала его для меня или для себя? Такой удачный выбор… Просто невероятно.

– Определённо, фрейлина, – повторил Ричард, бесцеремонно разглядывая с головы до ног и без того смущённую Беату.

– В таком случае, может быть, ты пригласишь даму на танец, а я буду аккомпанировать вам на этом клавикорде, – предложила брату Амелия и указала рукой на старый музыкальный инструмент, незаметно притаившийся в углу под ажурным вязанным покрывалом.

– Да, но… – замялся вдруг Ричард, – возможно, дама не умеет танцевать.

– Ты ошибаешься, братец. Уверена, для тебя это будет сюрпризом.

Принцесса подошла к инструменту, смахнула на пол покрывало, открыла крышку и небрежно пробежала пальцами по клавишам.

– Он, конечно, сильно расстроен, придётся сыграть что-нибудь попроще.

– А как же ноты? – спросил обескураженный наследник, пытаясь сопротивляться воле сестры, которая всё же уязвила его самолюбие тем, что понудила танцевать с какой-то горничной.

– Я кое-что помню наизусть. Итак, Ричард, ты готов? Или ты только на словах такой пылкий поклонник женской красоты, – напирала Амелия.

– Вроде, – брякнул растерянно Ричард.

– Вроде – у бабки на огороде, – передразнила его сестра. – Мне же надо знать, что ты собираешься танцевать.

– Сыграй что-нибудь медленное. Я опасаюсь сбиться. Когда ведёшь в паре с какой-нибудь фрейлиной, всё получается легко, а сейчас я не знаю свою… партнёршу.

– А может, робеешь?

– Просто боюсь отдавить ей ноги.

Принц подошёл к оцепеневшей от страха Беатрис и изящно поклонился.

– Не откажите мне в удовольствии танцевать с вами, – сказал он и небрежно вытянул вперёд правую руку.