Сокровище Беаты

– Слово монарха незыблемо. Так, кажется, говорит матушка, – с важным видом молвил принц, обращаясь к сестре.

– Ты прощён. Долг уплачен, – ответила принцесса. – Впредь не будешь меня закладывать Королеве.

Не оборачиваясь на забрызганную грязью домработницу, он стеганул плетью жеребца по ребрам и тот, как ошпаренный, рванул в сторону распахнутых ворот вольера, где толпились гвардейцы её величества. Они громче всех приветствовали наследника престола. Принцесса, окинув высокомерным взглядом перепачканную фигурку Беаты, сказала ей с глумливой гримасой:

– Бедняжечка, как же ты теперь будешь танцевать на балу? Ведь никто не пригласит такую замарашку. Впрочем, ты можешь понаблюдать в замочную скважину. Только побереги свой нос, а то ненароком расквасишь его, как давеча мой дорогой братец. Сказав это, принцесса с торжествующим видом развернула коня и, не торопясь, двинулась к выходу. Зрители по-прежнему галдели и рукоплескали, переключив всё внимание на Лоренцо, который уже устроил целое представление в центре манежа. Его вымуштрованный конь заученными движениями потешно подставлял свою морду под поцелуи хозяина и наклонял шею для объятий и, когда Лоренцо прятал от него заслуженное угощение – дольку сладкого яблока, обиженно отворачивался. Публика хохотала, аплодировала и никому не было дела до маленькой горничной, которая тихонько брела вдоль вольера, размазывая ладошкой грязь по лицу. Беата никого не замечала вокруг. Перед её глазами мелькала только эта кривая, надменная ухмылка принцессы, а в мыслях крутился один и тот же мучительный вопрос: «За что?» Эти двое казались ей такими великодушными и щедрыми – ведь они отнеслись к ней, как к равной. А потом… потом окатили грязью, выставив на публичный позор. «За что? Чем я не угодила? – не унималось униженное, раздавленное чувство, а из глубины раненного сердца рвался наружу немой крик: «Папа! Папочка! Где же ты? Если бы ты был рядом!» Она почувствовала, как невидимые пальцы горькой обиды сжимают ей горло, мешая дышать, а на глаза непрошено наворачиваются жгучие слёзы. Проходя мимо компании рослых гвардейцев, Беата случайно наткнулась взглядом на Ричарда, который самодовольно принимал от служивых лестные похвалы. «Только бы не попасться ему на глаза!» – блеснула молнией испуганная мысль в её голове. Резко свернув с дорожки, она быстрыми шагами заспешила к кухне. Там, в умывальне, ей наскоро удалось привести себя в порядок, хотя покрывавшие платье пятна не поддавались чистке. Беатрис захотелось поскорее скинуть с себя этот «щедрый подарок» и, пройдя узким коридором, по которому прислуга доставляла трапезу к хозяйскому столу, она вышла прямиком в гостиную. У входа ей преградил путь незнакомый лакей, вероятно, один из тех, кого временно нанял граф Готлиб.

– Прошу простить меня, – молвил прилизанный слуга, с тупой физиономией разглядывая странную гостью, – но я обязан доложить о вашем визите господину управляющему. Без его ведома мне не велено никого впускать в дом. Ещё раз прошу простить меня.

«Болван, – с досады обругала его про себя Беата. – Не придумал ничего лучше. А если бы Королева зашла в уборную, её бы тоже не впустил?»

– Вот как? И даже королевскую фрейлину? – выдала вдруг она, дивясь собственной изворотливости.

Лакей снова залип в тупом недоумении.

– Его высочество, наследный принц Ричард, так увлеклись верховой ездой, что не заметили, как окатили грязью почтенную публику. – Беата указала на запачканное платье. – Я бы хотела переодеться. Вы позволите королевской фрейлине привести себя в порядок?!

– Понимаю вас, – выдавил из себя исполнительный холоп. – Но господин управляющий строго-настрого запретили пропускать посторонних без его ведома. Извольте себя назвать, и я доложу о вашем визите.

– Ладно, я не фрейлина, – призналась Беата, глядя на придирчивого слугу. – Я, как и вы, со вчерашнего дня работаю здесь служанкой. Пожалуйста, пропустите. Мне нужно переодеться. Или хотя бы позовите миссис Хадзис, её вы знаете наверняка. Под лестницей в гостиной есть кладовка. Возможно, она сейчас там.

Пораскинув своими «прилизанными» мозгами, твердолобый лакей прикинул: «Если она служанка, тогда почему в дорогом платье, какие носят только благородные особы, а если королевская фрейлина – откуда знает про кладовку под лестницей?» Так и не разрешив для себя эту сложность, он всё же согласился позвать горничную. Лакей удалился, а Беата с тревогой поглядывала на входную дверь, опасаясь, что в любую минуту она распахнётся и в гостиную войдёт королева со своими отпрысками и всей свитой. Через минуту, показавшейся ей вечностью, в холле послышался знакомый голос миссис Хадзис, и Беата облегченно выдохнула.

ГЛАВА 4. Перед началом турнира.

– Ну наконец-то нашлась! – торопясь к своей помощнице, с укоризной проговорила горничная. – Что это на тебе надето и где это ты так выпачкалась? Ну-ка, скорее переодеваться.