Она ухватила Беату за руку и потащила за собой в кладовую. Стоеросовый болван-лакей проводил их ничего не выражающим взглядом и снова застыл, будто примерочный манекен. Прикрыв дверцу, тётка Агата усадила помощницу на скрипучий стул, зажгла свечу и сама уселась напротив.
– А теперь рассказывай, как тебя угораздило так вымазаться и где твоя одежда? – обеспокоенно спросила она.
И Беата, не в силах больше сдерживать рвущуюся наружу обиду, выплеснула всю свою боль, содрогаясь от сдавленных рыданий. Добрая миссис Хадзис, видя этот внезапный приступ отчаяния, прижала маленькую головку своей сподручницы к груди и принялась её утешать, ласково, по-матерински приговаривая:
– Ах ты, девочка моя… Кто же тебя так обидел? Неужто эти аспиды, королевские детки? – Беата в подтверждение догадки горничной закивала головой. – Да знаю-знаю… – участливо проговорила она. – Платье-то, поди, принцессино. Наслышалась я давеча от королевского повара об их проделках. Они у себя во дворце почище проказы учиняют. А верховодит своим братцем эта рыжая бестия.
– Да… это… это всё она, – всхлипывая, жаловалась Беата. – А он… он хороший. Я знаю, это она его надоумила.
Утирая слёзы платком, Беата поведала своей наставнице о том, что с ней случилось. Миссис Хадзис, сердечно вздыхая и покачивая головой, выслушала всю историю до конца и, обняв своими тёплыми ладонями опухшие от плача детские щёки, серьёзно сказала:
– Послушай, что я тебе скажу. Не смей искать ему оправданий! Он и есть самый настоящий подлец. Ведь принц поступил с тобой подло вовсе не потому, что его кто-то подначил на это. Он так поступил, потому что в нём эта подлость уже была. А принцесса, я думаю, хотела тебе отомстить за то, что её мамаша при всех пристыдила свою дочь-неряху и поставила тебя ей в пример. Ведь ты такая опрятная умничка. Вот в ней ядовитая злоба и закипела. Это ж какими управителями они станут, когда вырастут?! Перегрызутся между собой за трон, да изведут один другого. -Прав был Николас, когда говорил, что этот замок всем приносит только несчастья, – заикаясь, выговорила Беата, подрагивая худенькими плечами. Проникновенные слова горничной коснулись её доверчивого сердца и подействовали, словно успокоительные капли. Давно известно, что доброе слово – это тоже дело.
– Кто такой Николас? – спросила миссис Хадзис.
– Это мой давнишний приятель, – ответила Беата.
– Не прав твой приятель. Сам по себе замок – всего лишь груда слепленных камней. Всё то добро и зло, что происходят в стенах Каймангрота, совершают его обитатели. В былые времена, когда всем заправляли прежние хозяева, жизнь здесь текла по-иному. В коридорах часто слышался звонкий смех доброй госпожи. Благородный герцог никому и никогда не отказывал в помощи. Я помню, как незадолго до своей кончины, герцогиня стала привечать у себя одну маленькую девочку. Она очень привязалась к этой крохе и даже как-то откровенно поделилась со мной, что мечтала бы иметь такую дочку. А в последнюю ночь, уже в бессознательном бреду всё повторяла: «Моя девочка! Разыщите мою девочку! Я обещала…» Вот, что она обещала, я уже не смогла разобрать. – Агата умолкла, устремив свой неподвижный взгляд на мерцающий огонёк свечи.
«Так вот, значит, как всё было на самом деле, – размышляла Беата над словами горничной. – Оказывается, миссис Ллойд сама просила разыскать меня. А люди злословили, будто мне запретили видеться с ней. Распускали грязные слухи о моём отце… Зачем? Кому это было нужно? Почему те, кто был с нею рядом, ослушались и не выполнили последнюю волю своей хозяйки?»
– На следующий день, когда госпожи не стало, – печально проговорила миссис Хадзис, – наш городской портной Майер привёз сшитое им платье для той маленькой девочки. Но Готлиб тогда прогнал его прочь со двора. А платье то было шикарное – я видела. Не чета этой безвкусной тряпице. – Миссис Хадзис кивнула на заляпанный наряд Беаты и вдруг спохватилась: – Между прочим, а где ты оставила своё?
Беата вспомнила, что оставила платье за ширмой в покоях принцессы.
– Кажется, оно осталось в той комнате, – ответила она.
– В какой? – переспросила Агата.
– В комнате принцессы.