Сокровище государя

Девушка не успела спрятаться – миг, и сильные холодные пальцы схватили ее за ухо:

– А ну-ка, вылезай, потолкуем!

– У-у-у-у… – Марта скривилась от боли. – Пусти-и-и-и…

– Признавайся! Зачем за мной следишь?

– Да не слежу я! Просто… Да пусти же ты, дьявол! Просто я оставляю службу… и моя хозяйка, благородная женщина, ищет другого слугу… Вот я и подумал… Подумал, что ты, может быть…

– Ищет слугу, говоришь? – парень явно задумался… улыбнулся… – А что ж? Коль сойдемся в цене… Можно и послужить, можно. Где, говоришь, твоя хозяйка-то?

– Утром встретишь ее на этой карете у дома Иегуды Рубинштейна, портного. Знаешь, где это?

– Ну да!

– Смотри, не перепутай. А сейчас – прощай. Иди, пей свое пиво.

– Постой… – блондин удивленно вскинул брови. – Ты не пошутил насчет кареты-то?

– Да какие уж шутки! Такой слуга, как ты, как раз моей госпоже и нужен. А уж жалованьем она тебя не обидит. Да, зовут-то тебя как?

– Иво…

Утром, едва забрезжил рассвет, благополучно сбежавший от возмездия шпион Иво Вирдзинь, как и договаривались, остановил карету у дома портного. Остановил, спрыгнул с козел и разочарованно хмыкнул. Вчерашний мальчишка, похоже, его надул. Шикарная с виду карета на поверку оказалась старым скрипучим дормезом, да и лошади оставляли желать лучшего. Что и говорить – не рысаки, да уж! Неужто и с жалованьем сорванец обманул? Хотя насчет жалованья-то нужно говорить с хозяйкой… Да какая разница! Лишь бы отсюда выбраться, добраться бы до Риги… или еще куда, где нет русских… Ох ты ж, пресвятая дева! Однако…

Скрипнув, распахнулась дверь, и на крыльце портновского дома показалась молодая красавица в шикарном платье из густо-багряной парчи с золотистой искрою! Обширная разрезная юбка была приподнята на боках, открывая нижнюю юбку и шелковую подшиву, глубокое декольте кокетливо прикрывали золотистые кружева самой изящной и тонкой работы, с правой стороны корсажа платье украшали шелковые ленточки и цепочки, на которых был подвешен веер и небольшой изящный кошель красного сафьяна. Из-под юбок выглядывали такие же красные сафьяновые туфли – остроносые, на высоком выгнутом каблуке, от чего походка дамы делалась плавной и важной.

– Ты – Иво? – строго глянув на блондина, поинтересовалась красотка.

Парень дернул шеей:

– Я.

– А я – Марта. Мой слуга про тебя рассказывал. С лошадьми управляться умеешь?

– Еще бы!

– Половина риксдалера в месяц.

– Сколько-сколько?

– Тогда – прощай. И без тебя справлюсь.

Девушка сделала пару шагов, спускаясь с крыльца, и блондин тут же замахал руками:

– Да согласен, согласен я. Половина так половина… И ваша кормежка, фройляйн!

* * *

– Так что, похоронила вдова генеральскую голову? – уходя, старая служанка обернулась на пороге, светлые, словно бы выцветшие, глаза ее вспыхнули недюжинным любопытством. Еще бы, по всей Риге об этой голове ходили самые невероятные слухи, а многие, уважаемые в определенных кругах, люди всерьез утверждали, что голова вдовице потребовалась для колдовства! Ну, а для чего же еще-то? Уж, ежели просто для похорон, так выкупила бы все тело, а так – голова…

Голову покойника, и волосы, и уши ко многому можно приспособить. Уши, к примеру, хороши от болезни печени и почек. Если хрящи хорошенько высушить и растолочь, то…

– Нет, не знаю я, что там с этой головой, – отмахнулся Бутурлин. – Не интересовался даже.

– Жаль…

Служанка ушла, а Никита Петрович принялся мерить комнату шагами и думать. Осада, судя по всему, затягивалась, полную блокаду города царю Алексею Михайловичу организовать так и не удалось, надежды на датский флот оказались тщетными, и Бутурлин вот сейчас рассуждал. Вот, если бы в Англии нынче у власти находился король, какой – не важно, то, верно, английский флот вполне мог бы появиться в Рижском заливе! Алексей Михайлович уж верно попросил бы помощи у англичан – те никогда не отказывали, еще бы, со времен Иоанна Грозного именно английские купцы имели привилегии на торговлю с Россией, именно их фактории – и на Севере, и на Волге – не без оснований считались самыми богатыми, именно англичанам еще Кузьма Минин продавал скот и имущество, собирая деньги на ополчение в страшные смутные времена. Не отказывали англичане, правда, свою выгоду, черти, блюли! Не отказали б и сейчас… Но – это если б король на троне сидел, властелин законный, а не какой-то там лапотник Кромвель! Ну, пусть не лапотник, пусть – торговый мужик, но ведь – простолюдин, не ровня государю. С таким переговоры вести – на века себя опозорить.