Сокровище громовой луны

Норт помнил, что двадцать лет назад здесь был пустырь. Не было ничего, кроме шаткого сарая, в котором десятка два пылких молодых людей под руководством искалеченного, но неукротимого Марка Керью строили до смешного маленький и неуклюжий корабль для великого перелета, долженствовавшего прибавить Сатурн, Уран и Нептун к списку посещенных человеком планет.

Ему не хотелось возвращаться в утлый домишко на Киллистон-авеню. Старый Питерс, Уайти и все остальные товарищи так горячо надеялись, что он сможет сегодня достать работу. Им всем так нужны были деньги.

Он пожал плечами. Когда-нибудь они должны узнать эту грустную новость. Он побрел прочь от космопорта, теряясь в пестрой возбужденной толпе, собравшейся, чтобы проводить лайнер.

Киллистон-авеню была закоулком среди узких уличек вокруг космопорта. Ее грязные гостиницы, распивочные и дешевые ресторанчики ютились, как уродливые карлики, в тени огромных складов Компании. Норт свернул к своему дому и устало поднялся по темной лестнице на пыльный чердак, в котором жил с товарищами уже около полугода.

Некоторые из них были дома. Был, конечно, старик Питерс, сидевший в своем самодельном колесном кресле и глядевший через толпу крыш на отлет лайнера. Он повернул свою седую голову.

— Это ты, Джонни? — пропищал он, щуря выцветшие глаза. — Я сейчас смотрел на этот лайнер. Самый скверный отлет, какой мне приходилось видеть! — Он затряс головой. — Будь я проклят, если эти молодые межпланетники не становятся хуже с каждым днем!

Норт рассеянно согласился. Он привык к старику Питерсу. Старик не бывал на корабле уже пятнадцать лет, но никогда не уставал говорить и думать о прошлых днях.

— Мы бы не потерпели такой работы, — проворчал он. Норт обернулся. К нему подходил Стини. Стини было

сорок три года, но у него было гладкое лицо и ясные голубые глаза, как у четырнадцатилетнего мальчика.

— Мы отлетаем завтра, Джон? — жадно спросил он у Норта.

— Нет, не завтра, Стини, — мягко ответил Норт, — может быть, послезавтра.

Стини вернулся в свое кресло в углу и сел, рассеянно улыбаясь. Он улыбался так уже целые годы, с тех пор как вернулся из последнего перелета с Венци жалким обломком человека с потрясенным разумом.

К Норту подошел Ян Дорак. Смуглый, плотный, коренастый межпланетник испытующе поглядел в усталое лицо Норта.

— Как повезло, Джонни? Новый распорядитель…

— Такой же, как и все, — медленно ответил Норт. — Я слишком стар.

Подошли Хансен, Коннор, высокий Уайти Джонс. Они слышали его слова.

— Ничего, они когда-нибудь позовут нас, — доверчиво прошептал Ларс Хансен.

— И, во всяком случае, у меня была сегодня работа, мы можем поесть, — заявил Майкл Коннор. — Глядите, ребята, консервы и синтепиво для каждого.

Рябое, веселое, красное лицо Коннора было беспечным, как всегда.

Уайти Джонс, косматый белокурый гигант лет сорока, сочувственно похлопал Норта по спине своей левой рукой. Правый рукав у Джонса висел пустым уже несколько лет, со дня взрыва дюзы на корабле Венци.

— Чертовски скверно с этим новым распорядителем, Джонни, — прогремел он. — Я надеялся, что с ним ветер переменится.

— Правила Компании не меняются, кажется, — пробормотал Норт. — Человек старше двадцати пяти лет не может надеяться, что его возьмут.

— К чорту Компанию! — проворчал Уайти. — Как будто ты не лучший межпланетник, чем все эти непропеченные младенцы, что ездят в их лоханках!

Норт не ответил. Что пользы было повторять это снова! Они все еще считают себя молодыми пионерами-межпланетниками, летавшими с Джонсоном, Керью, Венци и другими великими первыми исследователями, которые открывали новые пути в Космосе своими историческими перелетами к другим планетам.

Но все это было позади. С тех пор все изменилось. Межпланетная навигация выросла из этого ненадежного зерна в обширное, выгодное предприятие алчных бизнесменов. Борьба за ценные металлы и минералы на других планетах заставила ее расти с невероятной быстротой.

И в этом похожем на взрыв росте первые пионеры Космоса были забыты. Многие из них умерли от трудностей первых перелетов в ненадежных, плохо оборудованных, примитивных кораблях. Великий Грэхэм Джонсон погиб в своем третьем путешествии на Юпитер. Марк Керью, его славный преемник, погиб двумя перелетами позже. Венци недолго прожил после своего разведочного полета на Плутон. От ожогов лучами, от внутренних повреждений, от сердечной слабости пионеры Космоса погибли почти все.

А уцелевшим жилось плохо. Это было неизбежно, как закон. Они были межпланетниками, единственным их интересом были смелые перелеты и первооткрытия. Поэтому они не собрали никаких богатств в мирах, которые открывали. За ними шли алчные спекулянты и прожектеры, жадно делая заявки на всякие запасы ценных металлов и загребая баснословные прибыли. А самая крупная добыча досталась в конце концов хитрым дельцам-финансистам, ни разу не покидавшим Земли, образовавшим гигантскую Межпланетную компанию по металлам и минералам. Она поглотила или уничтожила всех более мелких конкурентов и стала высасывать прибыли из шахт на других планетах.