Сокровище «Капудании»

Спустя несколько секунд корабль-призрак неожиданно тронулся с места, как обычно не обращая ни малейшего внимания на ветер, зашел в корму новенькому близнецу и за неполную минуту совместился с ним; в тот же миг небесное хрустальное крещендо оборвалось; погасло и свечение. А на волнах Ягорлыцкого залива закачался корабль – самый обыкновенный, без малейшего намека на призрачность. Дерево бортов поблескивало, словно полированное, белели на реях уложенные валики парусов, а над кормой реял на ветру алый флаг с белым полумесяцем и белой звездой.

Все, кто пребывал на «Королеве Свенире», видели корабль с кормы. И каждый умеющий читать мог сложить золоченые буквы над обрезом юта в слово – C A P U D A N I E.

На баке «Королевы Свениры» воцарилось гробовое молчание. Все, кто еще не успел спуститься вниз, застыли, глядя на чудесное преображение корабля-призрака. Это длилось долго и никто не решался нарушить тишину, пока наконец на юте «Капудании» не появилась человеческая фигура. И не помахала рукой людям, глядящим на нее.

– Ну, что, Альмея? – спросил принц чуть взволнованно. – У вас еще остались сомнения в том, что действительно произошло нечто… не вполне ординарное, а?

Неординарное, впрочем, продолжало происходить. Фигура на корме «Капудании» вдруг окуталась белесым облачком и словно бы исчезла; облачко превратилось в эдакий миниатюрный вихрь-воронку, за какой-то миг переместилось с кормы «Капудании» на бак «Королевы Свениры», где и обернулось вновь человеком. Одетым в роскошный плащ кремового цвета, под которым виднелись тонкая кружевная рубаха, атласные синие шаровары, подпоясанные широким кушаком и восточного вида башмаки с загнутыми носками. Плащ ниспадал до самых башмаков.

Человек, представший перед Александром и Альмеей, носил короткую ухоженную бороду; голову его венчал тюрбан с крупным изумрудом на лбу. У левого бедра, едва видная под плащом, висела сабля в ножнах.

– Ваше Высочество! – обратился к принцу человек с «Капудании». – Имею честь представиться: Серхан Гюнуч, в прошлом Капудан-паша. Когда-то меня знали под другим именем, но в последние годы я больше привык к этому.

– Серхан Гюнуч? – с недоумением переспросила Альмея. – Корабельщик из Пантикапея?

– В том числе, – не очень понятно ответил собеседник.

Говорил он совершенно не так, как недавний предводитель скелетов – тот был грубоват и жёсток. Речь же и манеры Серхана Гюнуча мало отличались от речи и манер любого таврийского аристократа. С одной лишь тонкой разницей, которую опытный в таких делах Александр мгновенно уловил: Серхан Гюнуч с ним, с альбионским принцем, говорил в общем и целом уважительно, но даже не как с равным, а как с достойным, но еще очень молодым и поэтому малосведущим человеком. Так с любым из принцев мог бы разговаривать альбионский король в минуты благодушия: как старший, но совершенно без снисходительности.

– Вы не находите, Ваше Высочество, что следует уделить внимание во-он той эскадре, что приближается с севера? Дистанция вот-вот сократится до пушечного выстрела. Смею вас уверить: Назим Сократес, взбешенный изящным ходом вашего штарха, идет громить и убивать.

Александр очнулся. В самом деле! Бриг, груженый несметными богатствами, торчит в Ягорлыцком заливе, и к нему рвутся полтора десятка судов хоть и поменьше размерами, но…

Принц выразительно взглянул на капитана Уильяма Филсби. Тот все понял с полувзгляда и немедленно гаркнул:

– По местам стоять! Гражданские – вниз! Батареи – товсь! Офицерам изготовить роты к мушкетной стрельбе! Шевелись, мертвецы!

Все на «королеве Свенире» враз пришло в движение; около Александра, Серхана и Альмеи как-то сами собой образовались Джуда с гвардейцами и отчего-то грустный Ральф Зимородок.

– Ваше Высочество! – обратился к принцу Филсби. – Не лучше ли вам будет спуститься в каюту? Тут сейчас…

– Спуститься в каюту стоит, ибо мне предстоит кое-что поведать некоторым из вас, – неожиданно вмешался Серхан Гюнуч. – А вот к бою можно и не готовиться, ибо незачем. Ваше Высочество, госпожа Альмея, Ральф де Криам! Глядите в оба, это имеет прямое отношение к тому, что я вынужден буду вам рассказать!

Он выпростал в сторону приближающейся эскадры правую руку – очень похоже на то, как недавно делал в крюйт-камере «Капудании» – и словно бы что-то метнул туда, к горизонту. Что-то невидимое.

Первые пару секунд не происходило ничего. Потом вдали, на пол-пути к приближающейся эскадре одна из волн сделалась выше остальных. И принялась расти.

Росла она с пугающей быстротой, восставая и восставая, словно цунами, пока наконец не скрыла из виду даже верхушки мачт сократесовских кварисс.

А примерно через минуту волна так же стремительно опала и исчезла.

Воды вокруг Тендры вновь сделались вполне спокойными. Только эскадры в прямой видимости больше не было, хотя на воде виднелось множество обломков и даже плавающие и цепляющиеся за обломки люди.

– Вот и все, – сказал Серхан Гюнуч буднично.

– О небо, – Альмея взволнованно прижала руки к груди. – Они там все погибнут? Утонут?