Сокровище любви

"Тысячу фунтов!" - воскликнул Андре.

"Ты подаришь его своей жене, - мечтала его мать. - У тебя мало что найдется предложить ей, кроме этого, а я не хочу, чтобы ты делал предложение девушке, не имея гроша за душой".

Андре понял, на какие жертвы идет она ради него, и поцеловал ее.

"Спасибо, но если когда-нибудь тебе будут очень нужны деньги, если они необходимы будут тебе самой, я буду настаивать, чтобы ты все-таки продала его".

Бриллианты в колечке его матери ни в какое сравнение не шли со многими из драгоценных камней, наполнявших сумку.

"Я богат!" - подумал Андре.

Но он понимал, что истинное его богатство - это Сона, ее любовь и нежность.

- Боже милостивый, прошу тебя, сделай так, чтобы мы спокойно добрались до Англии и чтобы все было хорошо, - помолился он перед сном.

Сумки стояли на полу, около его кровати. Андре закрыл глаза и заснул.

***

Внезапно Андре проснулся. Еще ничего не понимая, не очнувшись окончательно после глубокого сна без сновидений, он чувствовал только, что Тома трясет его за руку.

- Вставайте, мосье, вставайте! - настойчиво теребил его негр.

Андре сел на постели.

- Что случилось, Тома?

- Уезжаем сейчас - быстро!

- Но почему?

- Барабаны говорят - солдаты идут из Порто-Пренса!

- Солдаты? - встревоженно переспросил Андре.

- Солдаты ищут мосье.

Как глупо, что он не предусмотрел такой возможности, подумал Андре.

Оркис знала, что он отправился сюда на поиски клада, который так и не нашел Дессалин, и она, конечно, должна была послать своих солдат, чтобы в случае удачного завершения поисков завладеть всеми найденными драгоценностями.

Однако поздно было думать об этом. Сейчас важно было только одно - как далеко они с Соной успеют уйти, прежде чем солдаты настигнут их, схватят и, без сомнения, убьют.

Андре не стал даже выспрашивать у Тома, откуда барабанам стало известно о том, что ему угрожает опасность. Достаточно того, что его вовремя предупредили, того, что ему дали возможность попытаться спасти Сону и спастись самому.

Он натянул сапоги, схватил обе сумки и выбежал на улицу; Тома уже поджидал его у дома с тремя лошадьми, к седлам которых были привязаны их пожитки.

Андре взял вожжи из рук негра и протянул ему сумку с золотыми монетами.

- Положи ее в свой узел. Тома, - попросил он, - а другую привяжи к моему.

Слуга мгновенно выполнил его приказание.

Затем, не тратя слов понапрасну, Андре вскочил на свою лошадь; Тома следовал за ним, ведя на поводу третью лошадь - для Соны.

Глава 7

Звездный свет и бледная луна, уже поднявшаяся над горизонтом, освещали им дорогу, и всадники быстро добрались до монастыря.

Ничто не нарушало царившего вокруг покоя и тишины; медный колокольчик на дверях лесной обители блестел в призрачном лунном свете.

Андре спешился и, отдав поводья Тома, уже протянул было руку к колокольчику, но вдруг передумал.

Он представил себе, как этот резкий звон разорвет тишину, привлекая излишнее внимание, весьма нежелательное в данных обстоятельствах. Вместо этого Андре сильно постучал в дверь, затем, немного выждав, постучал еще раз.

Дверь открылась неожиданно быстро, и на пороге появилась очень старая монахиня.

- Кто там? - спросила она дребезжащим голосом, высунувшись в темноту.

- Мне нужно немедленно видеть сестру Девотэ и мать-игуменью! - ответил Андре. - Только не бойтесь, ничего страшного не произошло.

- Сестру Девотэ? - переспросила старушка, словно не расслышав.

- И мать-игуменью, - повторил Андре немного громче.

Монахиня отступила, будто собираясь захлопнуть за собой дверь, но, прежде чем она успела это сделать, Андре уже вошел внутрь.

Она взглянула на нею как-то испуганно и неуверенно, и Андре поспешил ее успокоить, говоря мягко, но в то же время властно и повелительно:

- Пожалуйста, предупредите матушку-настоятельницу сейчас же и как можно скорее разбудите сестру Девотэ.

Монахиня зашаркала прочь, волоча ноги по выложенному каменными плитами полу.

Андре остался дожидаться, еле сдерживая нетерпение, ощущая в то же время какую-то удивительную атмосферу чистоты и святости, царившую в обители.

Он прекрасно понимал, как дорога сейчас каждая секунда, и думал только, как им повезло, что барабаны воду вовремя предупредили их о надвигающейся опасности, давая ему и Соне возможность скрыться.

В дальнем конце коридора послышался звук шагов, и, вглядываясь в темноту, Андре с облегчением увидел, что мать-игуменья уже спешит к нему.

Она была полностью одета; Андре решил, что монахиня, вероятно, не ложилась, выстаивая всенощную, так что не было необходимости будить ее.

Она шла удивительно быстро для ее преклонных лег и, подойдя к Андре, не ожидая, что он ей скажет, тут же спросила:

- Опасность?

Андре кивнул головой:

- Мой слуга слышал барабаны воду; они говорят, что солдаты идут по моему следу.

- Тогда вам нужно уходить! Быстро, немедленно! - воскликнула мать-игуменья.

- Я возьму с собой Сону, я хочу увезти ее в Англию, - сказал Андре. - Там она будет в безопасности.

- Да, она уже говорила мне, я знаю. - Мать-игуменья секунду поколебалась, потом добавила:

- Она сказала мне также, что вы любите друг друга.