Сокровище любви

Они быстро поднялись и отправились, снова проведя в пути все утро, пока воздух был еще прохладным и свежим, а лошади полны сил; только когда солнце поднялось выше и стало припекать, лошади перешли на шаг, и путники стали высматривать место для привала.

Андре так устал, что временами почти засыпал в седле.

Путь в Ле-Кап пролегал по пологой местности, гор почти не встречалось, и ехать было гораздо легче, чем от Порт-о-Пренса до плантации.

Они проехали уже не одну милю и мчались с такой скоростью, что Тома, как чувствовал Андре, был доволен, надеясь, что они доберутся до порта даже быстрее, чем он рассчитывал.

Следующая ночь застала их на равнине; вокруг тянулись вспаханные поля, и трудно было представить, где тут можно найти спокойное и безопасное место для ночлега.

В конце концов Тома все-таки нашел такое место, и хотя деревья здесь были не слишком высокими и не слишком густыми, а местные жители были где-то совсем близко, Андре все же счел это место достаточно безопасным и подходящим для отдыха.

Еще в полдень, когда они останавливались, чтобы передохнуть, Тома заехал в соседнюю деревушку, чтобы пополнить запасы провизии.

Еда оказалась не слишком вкусной и аппетитной, однако в сочетании с фруктами, которые можно было срывать прямо с деревьев, этого было вполне достаточно, чтобы утолить голод.

В эту ночь, как и в предыдущую, Андре и Сона заснули почти тотчас же, как только улеглись на свои одеяла.

К концу этого дня, особенно в последние несколько часов пути, Андре начал беспокоиться о девушке, хотя она и не жаловалась, стойко перенося все тяготы.

Иногда он замечал, как она клонится в седле, и подумывал, не предложить ли ей пересесть на его лошадь, так, чтобы он мог поддерживать ее, не давая упасть.

Однако он сознавал, что это слишком большой риск, и они не могут позволить его себе.

Монахиня, сидящая с мужчиной на его лошади, в то время как он нежно прижимает ее к своему сердцу - что может быть неожиданнее и удивительнее такого зрелища?

"Еще только одна ночь, - успокаивал себя Андре, - и мы будем в Ле-Капе".

Измученный дорогой и всеми этими беспокойными мыслями, Андре погрузился наконец в тяжелый сон; проспав, как ему показалось, совсем недолго, он неожиданно пробудился, с удивлением обнаружив, что Тома в темноте стоит около него на коленях.

- Что случилось? - воскликнул Андре.

- Надо ехать, мосье!

- Сейчас? - не поверил своим ушам Андре, обнаружив, что время еще не перевалило за полночь.

- Барабаны говорят об опасности!

- Барабаны? - переспросил Андре. Едва он произнес эти слова, как услышал тихую, тревожную барабанную дробь; она доносилась издалека, совсем глухо, и была еле различима; он мог бы даже принять ее за биение собственного сердца, и все же он слышал их предупреждение.

- О чем они говорят? - спросил Андре.

- Опасность близко, мосье, она угрожает вам.

- Мне?! Не хочешь ли ты сказать, что твои братья по воду здесь, в этом отдаленном уголке острова, затерянного в океане, знают, кто я такой?

- Дамбаллах охраняет мосье.

В голосе Тома прозвучало что-то вроде упрека, и Андре, не теряя больше времени, вскочил на ноги.

- Я уже и так в долгу у Дамбаллаха, - сказал он. - Я верю, что он знает, что делать, и если он говорит, что мы должны двигаться в путь, значит, так оно и есть. Мы будем выполнять все его распоряжения.

Андре склонился над Соной.

- Просыпайся, любимая, - ласково позвал он, - нам надо ехать.

Она с трудом открыла глаза, но тут же снова закрыла их.

- Я так.., устала...

- Я знаю, родная моя, но барабаны предупреждают нас об опасности, они говорят, что нам надо бежать.

Глаза девушки широко открылись.

- Оп-п-асность? - переспросила она, мгновенно очнувшись от сна.

- Так говорит Тома, а он понимает их язык. Ты слышишь их?

Сона села, напряженно прислушиваясь.

- Да.., теперь слышу.

- Мы должны делать то, что они нам приказывают, так будет лучше для нас, сказал Андре.

Он помог девушке подняться на ноги; Тома свернул одеяла, привязал их к седлу одной из лошадей, и все трое снова тронулись в путь.

Они ехали уже почти два часа, когда звезды начали постепенно бледнеть, луна потускнела, и первые золотистые лучи рассвета окрасили небо, даря надежду и обещая удачу.

Они выехали так рано, что Андре нисколько не удивился, когда на привале Тома сказал:

- Вечером будем в Ле-Капе. Андре с тревогой взглянул на Сону.

- У тебя хватит сил, родная? Конечно, было бы гораздо лучше приехать в город вечером, когда стемнеет.

- Не беспокойся за меня, я.., выдержу, - ответила она коротко.

Но по глазам ее Андре видел, как она устала.

- Думаю, нам вряд ли удастся раздобыть тут где-нибудь немного бренди или вина? - спросил он у негра.

- Я найду, мосье, - ответил тот.

Они проехали еще несколько миль, когда Тома попросил их подождать его у дороги, а сам направился в ближайшую деревню.

Он вернулся с черной бутылочкой, и, еще прежде чем они открыли ее, Андре догадался, что там "Клапен".

Он ясно вспомнил, где видел точно такую же бутылочку - на церемонии воду, когда папалои и мамалои сначала отпили из нее, а затем выдули белые облачка на собравшихся.