Сокровище магов

— А почему бы и нет? Сейчас все они там на стан­ции в сборе. Смотрят телевизионную передачу, или слушают рассказы дедушки Чудо, а может быть, пе­реговариваются по радио.

— Пусть он решит, да?

— Нет, ему мы ничего не скажем.

— Идёт. Я согласен! — вскочил Белобрысик. — Думаю, однако, что ему следовало бы сказать.

Оба отправились в Клуб радистов. Дежурные не удивились их приходу и пропустили их беспрепятствен­но, так как Павлик и Сашок уже не раз вызывали свой родной город. После таких вызовов они долго ещё бе­седовали о дедушке Чуде, и благодаря их рассказам он скоро стал любимцем всего лагеря.

Дедушка Чудо был старый учитель, давно уже вы­шедший на пенсию. В городе все его знали под именем Чудака. Кто помоложе, из уважения называл его де­душкой Чудом. Он на это не обижался и иногда даже сам подписывался этим именем.

Никто уже не помнил, когда он появился в городке. Но не было человека в маленьком горном посёлке, ко­торый бы его не знал. Он принадлежал к тому старому поколению учителей, которые перенесли в нашу эпоху идеи просветительного века с призывом Руссо: «Назад к природе!» В своей воспитательной работе он исходил из этого принципа. Чудаком он прослыл потому, что имел обыкновение вести учебные занятия вне школьных стен — во дворе или ещё где-нибудь дальше. Но впо­следствии за это чудачество все ему были благодарны. Многим поколениям он сумел внушить любовь к при­роде и привязанность к родной земле. Многим он ука­зал путь в жизни.

Для проведения учебных занятий, Чудак облюбо­вал небольшую липовую рощу на самом краю города. Там впоследствии городским советом был построен кра­сивый деревянный домик, который передали в пожиз­ненное пользование Чудаку в знак признательности за его заслуги. На этом месте он когда-то учил отцов, а теперь, уже пенсионером, учил молодое поколение. Близ­ких у него не было.

Этот домик обладал для молодёжи большой при­тягательной силой. В нём Чудак собрал всё то, что вы­вез из далёких стран, которые объехал в молодости. А на своём веку он поездил немало. Как сам любил выражаться, он «заглянул» в Африку, Австралию, Азию, побывал во всей Европе. Один только американский континент не удостоился чести принимать у себя его беспокойный дух. В домике он, как в музее, разложил образцы прекрасной китайской керамики, древние ин­дийские одежды, африканские позолоченные кинжалы, кусочки камней из развалин Карфаген, Афин, Рима. Тут целые поколения с горящими глазами смотрели на эти заморские редкости, учились смелости, слушая рас­сказы о приключениях Чудака, воспитывались на идеях красоты и патриотизма.

В тихие летние лунные вечера, под шёпот высоких лип, старый учитель рассказывал сказки и говорил о подлинных, случившихся с ним происшествиях. И кто из молодёжи не увлекался его заманчивыми приключе­ниями, чьё юное сердце не стремилось пережить то же самое?

Чудак овладел сердцами Павлика и Белобрысика. Павлику, вместе со смелостью и мужеством, он передал свое упорство и страсть к изучению природы. Саше, следуя его наклонностям, любовь к музыке, умение играть на флейте. Чудак удивительно тонко владел этим маленьким инструментом.

— Привет дедушке Чуду от всего лагеря «Кос­тёр»! — передал Павлик, когда там поняли, с кем го­ворят.

Ответ последовал тотчас же:

— Живите, как орлы…

— Это он, — радостно встрепенулся Белобрысик, и слезы умиления выступили на его синих глазах.

Аппарат передал оттуда краткое сообщение: «Пла­чет».

— Ого-о! — попробовал пошутить Павлик, но сам почувствовал, что его глаза наполнились слезами и он опустил голову.

После краткого сообщения, что дедушка Чудо «пла­чет», радист рассказал взволнованным друзьям, что в настоящее время происходит в близком их сердцу до­мике Чудака. Они представили себе просторную комна­ту, наполненную разными чудесными вещами; большой стол, за которым сидели дети; очаг, от которого дедуш­ка Чудо не отходил зимою ни днём, ни ночью, почернев­шую от копоти цепь; окна, заставленные цветочными горшками.

Аппараты снова застучали. Павлик спросил: что это за история с вершиной Орлиное Гнездо? На ней ли жил тот старец, который днём ковал железо, а вечером пел старинные песни и играл на свирели?

«Та-та-та-та-а-татата-ата-а, татата-а-а!» — засту­чал ключ.

Дедушка Чудо хорошо помнит, что неподалёку от того места, где они сейчас находятся, возвышается Ор­линое Гнездо. На этой вершине живёт тот старец, о котором он им говорил. Он происходит из старого рода, сторонится людей, всеми забыт, но пусть навестят его, если могут и если, конечно, он ещё жив, ведь ему сей­час не меньше ста лет. Дом его стоит на скале. Назы­вают её Чёрной скалой. Почему мальчики этим инте­ресуются, не собираются ли они тотчас же идти на Орлиное Гнездо? — спрашивал дедушка Чудо через своего радиста.

— О, нет! — ответил Павлик и хотел закончить разговор.

Но с той стороны не спешили прервать связь. Сиг­налы долго ещё шептали в тихой ночи, проносясь над жёлтыми полями Фракии, нежные слова, исходящие из взволнованных человеческих сердец.