Сокровище Потерянного Мира

Я напомнил про два своих рюкзака и сказал, что беру один, а другой оставляю со всем тем, что мне не нужно. Мол, ежели что пригодится, то оставьте. С остальным делайте, что хотите.

— Ладно, спасибо, позже посмотрю, — кивнул Николай.

Помялся и продолжил:

— У меня к вам большая просьба. Дайте слово, что исполните её.

— Конечно же, исполню! Клянусь!

— Ежели где моих встретите, то не говорите обо мне. Да вообще никому не говорите. Ничего никому не говорите! Даже как про Ведуна обо мне не говорите. Ни слова.

— Вы что, не хотите их видеть⁈ — почти вскричал я.

— Хочу, очень хочу. Больше жизни хочу, но не в таком виде, — лицо Ведуна затуманилось, он закусил губу, стараясь подавить свои чувства.

— Вы стали заметно здоровее после сеансов с «огненным цветком», выглядите намного лучше, — заверил его я.

— Я и сам чувствую, что изменился к лучшему. Левая рука стала даже мясом обрастать, но до выздоровления очень далеко…

— Я оставлю вам «огненный цветок», пусть он вас лечит, вы станете здоровым. Дарю вам «огненный цветок»!

— Нет, Алексей, — твёрдо покачал головой Николай, — дарёное не дарят. Он подарен вам умирающим, это святое.

— Ладно, пусть он побудет у вас временно, лечитесь. А позже я приду и заберу его. Имею же я право на время оставить его тому, кто меня спас?

— Имеете. Вот и договорились, — заключил Ведун с заметным облегчением, — жду вас в гости. А до того никому ни слова обо мне. И особенно — Любе и Олеське. Им ни слова не говорите, дайте срок. Позвольте мне малость оклематься…

На том мы и расстались.

Николай вышел меня провожать. Видимо, на его мысленный зов откликнулись Крепыш и Резвый, они прибежали и принялись всячески ласкаться ко мне. Теперь уже я глядел на них без опаски, мысленно повторял себе с улыбкой, вспоминая Олесю: «Не боись!»

Сверху в небе закаркал Уголёк, как бы приветствуя нас. Я помахал ему рукой. Ворон принялся почти пикировать на нас, взмывая вверх лишь тогда, когда до наших голов оставалась самая малость. Нас обвевало потоком воздуха от взмахов огромных крыльев, когда он энергично тормозил.

Далее в лесу наперерез вышел из-за деревьев Топтыга. Почти сразу я признал его по сердечку на лбу и рваному уху. Доставил ему приятное, пощекотав загривок. Он ластился ко мне, словно кошка, только что не мурлыкал.

Оглядел всех собравшихся вокруг меня и не удержал улыбки.

Николай, угадав мои мысли, сказал:

— Не правда ли, мы все — занятная компания? Где ещё такую увидишь! Вот удивился бы тот, кто наткнулся бы сейчас на нас.