Сокровище Потерянного Мира

В моей памяти всплыли кадры из американских гангстерских фильмов, в которых при входе в дом главарей мафии точно также обезоруживали посетителей. Неужели здесь живёт такой же пахан, которого столь бдительно охраняют? Ну, я попал!..

Эх, знал бы об этом, то ни за что бы сюда не пошёл!

Но я находился как бы в «коробочке» между несколькими весьма мускулистыми и тренированными мужиками, знающих своё дело. Кто-то стоял и за моей спиной, несомненно, готовый к самым решительным действиям. Разумнее было не протестовать.

Пистолет из моего кармана они всё же забрали и уложили в ящик стола. После чего все отступили в стороны, оставив рядом со мной одного Данилу. Тот чуть смущенно улыбнулся и показал на лестницу:

— Нам наверх. Павел Петрович в своём кабинете.

— В кабинете, а не в постели? — спросил я, постаравшись придать голосу наивность. — Вы мне сказали, что он болен. Уже выздоровел? Так скоро?

— Извините, я сказал неправду, — Данила отвёл глаза.

— И почему?

— Не царское дело — ездить по вызову, — уклончиво ответил он.

Этим он сказал мне довольно много. Я понял, что Павел Петрович — очень большая шишка. Возможно, крупный криминальный авторитет.

Но больше не стал ничего говорить. Не та была ситуация. Шёл как на заклание.

Данила ввёл меня в кабинет и был отпущен… или выдворен из него жестом мужчины выше среднего роста, одетым в безупречный костюм. Из тех, что выглядят вполне обычными, но сшиты из очень добротной ткани и на заказ искусным мастером. У меня возникло впечатление, что я этого Павла Петровича уже видел, и не один раз. Даже его хорошо поставленный бархатный баритон показался знакомым.

Он показал на женщину с пепельными волосами, которая тут же встала и поздоровалась со мной. Она назвала себя:

— Я Людмила Олеговна, мать Димы. Вы же от него?

В её голосе ощущалось сдерживаемое волнение.

Мужчина поторопил:

— Рассказывайте! Вы же видите, в каком мы состоянии! — его лицо искривилось.

Я отвёл глаза и стал рассказывать:

— Я стрелец. В Потерянном Мире… в очень опасном месте я случайно наткнулся на вашего сына… Он уже умирал…

Глаза женщины округлились, она всхлипнула. Мне было тяжело, но рассказ следовало продолжать, что я и сделал, собрав свою волю:

— Он угодил в аномалию, его сильно изувечило… оторвало обе ноги…

Павел Петрович буквально рухнул в кресло, ноги его не держали. Людмила Олеговна плакала, уже не скрывая слёз.

— Было удивительно, что он не умер задолго до того, как я его нашёл.

— Его нельзя было спасти? — сипящим голосом спросил мужчина. — Никак, совсем никак?