– Несомненно, было и что-то другое. Возможно, главным было то, что он хотел жить… вернее, дождаться того, с кем мог отправить своё последнее послание родителям. Давно подмечено: человек живёт настолько долго, насколько он этого хочет. Действительно хочет, всем своим естеством. А Дмитрий этого очень хотел.
– Действительно, он умер вскоре после того, как было записано видеопослание.
– Царствие небесное рабу божьему Дмитрию! – перекрестился Ведун.
Я последовал его примеру.
– Я многое думал-передумал над этим, – продолжил Ведун, – и у меня появились догадки. Например, такая: я хорошо знаю, что такое «вертушка», встречался с ними часто, приглядывался к ним, пытался понять. В них – необузданная сила, слепая и мощная. Никогда я не видел, чтобы от того, кто в неё попал, хоть что-то оставалось… Помню, встретил одного бедолагу без рюкзака… Оказалось, что он не заметил «вертушку», проходил мимо неё, в какой-то момент оглянулся в сторону – и тут с него словно сорвало рюкзак, который находился за плечами. Этот рюкзак лишь самым краем своим угодил в поле действия аномалии, потом ничего от него не осталось. Едва самого туда же не утянуло, чудом удержался… Пришлось выручать стрельца, наделить его всем необходимым. У меня сарай почти полон тем, что остаётся от несчастливцев, угодивших в зубы зверей или в аномалии. Дмитрий же лишь лишился ног…
Я оживился:
– Только сейчас вспомнил! Он даже нашёл силы пошутить, что аномалия попалась какая-то «хилая»…
– Так и сказал – хилая?
– Да, именно так.
– А не сделал ли её таковой «огненный цветок» в боксе?
– По теории боксы сделаны такими, что экранируют любое действие артефактов…
– Только «по теории», как вы заметили. В жизни не всё происходит в соответствии с ней. Интересно проанализировать: а как этот аленький цветочек взаимодействует с другими артефактами? А как с аномалиями? Не он ли лишил немалой части мощи «вертушка»? А если бы он не находился в боксе, тогда что, вообще бы нейтрализовал её?..
– Это что-то на грамме фантастики… простите, за шутку, на грани фантастики.
– Весь Потерянный Мир – за гранью фантастики, – весомо произнёс Ведун.
Я согласно закивал. Он был прав на все сто процентов.
Некоторое время мы сидели молча, каждый думал о своём.
Ведун задумчиво произнёс:
– Чем же нам заняться? Хозяйственные дела подождут, не буду вас ими утруждать, вы же у меня гость. Думаю, можно сделать вылазку по окрестностям. Посмотрите местные «достопримечательности»… О, Уголёк летит! Что-то он давно ко мне не являлся. Интересно: а почему? Наверное, имеется веская причина.
Я принялся оглядываться по сторонам, кого же он называет Угольком, но тут сверху на нас стал падать огромный ворон. Дёрнул Ведуна за рукав и закричал:
– Сверху!..
Он устоял после моего рывка, хотя основательно пошатнулся, перехватил мою руку и с улыбкой произнёс:
– Не боись! Это Уголёк и есть собственной персоной. Тоже мой воспитанник, птенцом принёс его сюда и выкормил. Вон какой вымахал, стал вожаком стаи. Он крупнее и сильнее всех своих сородичей. По привычке норовит сесть на мои плечи, на которых я его таскал, а теперь уже сил нет… Впрочем, силы у меня появились, но лучше пусть отвыкает, – затем крикнул уже в сторону птицы, которая в последний момент взмыла вверх и села на большой брус, прибитый к козырьку над входом в дом. Несомненно, он был устроен именно для этого. – Больше так не делай, ты же уже взрослый, отвыкай от моих плеч. Ну, что каркаешь? Чем недоволен?
Послушал Уголька и сказал мне:
– Всех гостей он ревнует ко мне. Я ему всё объяснил и он смирился. Уже не сердится… Алексей, вы очень странно смотрите на меня. Почему?..
В моей голове все отдельные факты и фактики сложились в ясную картину: теперь я знал, почему мне что-то кажется тут знакомым, даже что-то в лице Ведуна. Его «не боись!» дало подсказку. Мы молча смотрели друг на друга. Даже ворон молчал, разглядывая нас.
Пауза слишком долго затянулась, я прервал её, сказав:
– Николай, Олеся верит, что вы живы и ждёт вас.
Лицо Ведуна исказилось, глаза затуманились и помимо его воли из них потекли слёзы.
Я повторил:
– Олеся верит, что вы живы и ждёт вашего возвращения домой. И её мать тоже.
Голова Ведуна понурилась, он глухо сказал:
– Я виноват перед ними. Очень виноват. Я вам рассказал, что со мной было… Тогда я рвался дойти до Пирамиды, а Люба меня ну никак не хотела отпускать, словно что-то предчувствовала…
Так вот как зовут на самом деле Маму Мира, подумал я, – Люба, Любовь!