Сокровище семи звезд

Внезапно раздался хлопок, похожий на приглушенный крошечный взрыв, и крышка ларца приподнялась на несколько дюймов – мы ясно это видели, так как вся комната была теперь ярко освещена. Потом крышка медленно откинулась, словно под напором какой-то силы, шедшей изнутри, и встала вертикально. Ларец по-прежнему светился, и из него пополз бледный зеленоватый дым. Даже через респиратор я ощутил странный едкий запах. Затем дым начал сгущаться, расползаться клубами, которые быстро заволокли комнату. Меня охватило неодолимое желание броситься к Маргарет, которая, как я видел сквозь дымную пелену, по-прежнему стояла за диваном, выпрямившись во весь рост. В следующее мгновение я увидел, как доктор Винчестер тяжело оседает на пол и, оставаясь в сознании, машет рукой, словно запрещая к нему приближаться. Фигуры мистера Трелони и мистера Корбека были уже едва различимы в плотных сгустках дыма, а через считаные секунды и вовсе скрылись в них. Ларец по-прежнему светился, но лампы начали меркнуть. Поначалу я подумал, что их просто заволокло сплошным черным дымом, но потом понял, что они гаснут одна за другой. Вероятно, они пылали столь сильно и ярко, что масло в них быстро выгорело.

Я все ждал и ждал в полной готовности включить электрический свет по первому же приказу, но такового не поступало. Я стоял неподвижно, напряженно всматриваясь в пелену дыма, по-прежнему валившего из ларца, свечение которого становилось все слабее, тогда как лампы начали гаснуть одна за другой.

Наконец осталась гореть лишь одна из них – неверным тускло-голубым пламенем. Кроме нее, единственным источником света оставался сияющий ларец. Я изо всех сил всматривался туда, где находилась Маргарет: теперь я терзался страхом исключительно за нее. В темноте смутно виднелось лишь белое платье за диваном, где лежала недвижная белая фигура. Сильвио пребывал в тревожном возбуждении, и только его жалобное мяуканье нарушало тишину комнаты. Дымная мгла сгущалась все сильнее, и теперь ядовитый запах разъедал мне не только глаза, но и ноздри. Постепенно валившие из ларца клубы стали меньше и не такими плотными. Потом я уловил движение чего-то белого около саркофага – несколько быстрых промельков, которые я с трудом различил в густом дыму при слабевшем свете, так как теперь и сияние ларца угасало. Опять послышалось мяуканье Сильвио, где-то совсем рядом, а секунду спустя кот жалобно потерся о мои ноги.

Последний зыбкий огонек погас, и в наступившей тьме египетской я различал лишь бледные полоски света по краям штор. Тогда я почувствовал себя вправе подать голос.

Сдвинув с лица респиратор, я спросил:

– Не пора ли включить свет?

Ответа не последовало, а потому я, уже задыхаясь от дыма, повторил громче:

– Мистер Трелони, не пора ли включить свет?

Он так и не ответил, но из другого конца комнаты раздался голос Маргарет, чистый и звонкий, как серебряный колокольчик:

– Да, Малкольм, включайте!

Я повернул выключатель, и лампы зажглись, но казались лишь тусклыми точками света в пелене густого дыма. Такую мглу не рассеяли бы даже самые мощные светильники. Я бросился к Маргарет, чье белое платье смутно виднелось во мраке, нащупал и сжал ее руку. Почувствовав мою тревогу, она тотчас сказала:

– Со мной все в порядке, не волнуйтесь!

– Слава богу! – воскликнул я. – А как остальные? Давайте скорее откроем окна, чтобы дым выветрился!

К моему удивлению, ответила Маргарет голосом безразличным, едва ли не сонным:

– С ними ничего не случится. Им не причинили никакого вреда.

Я не стал спрашивать, как и почему она пришла к такому выводу, но поднял ставни всех окон в комнате, а потом распахнул дверь настежь.

Немного погодя, когда густой черный дым стал выветриваться, а электрический свет, казалось, начал усиливаться, я смог рассмотреть комнату. Все мужчины находились без сознания. Доктор Винчестер простерся на полу возле дивана в такой позе, будто упал и перекатился на спину. У дальней стороны саркофага лежали мистер Трелони и мистер Корбек, к великому моему облечению, не мертвые, а просто без чувств: оба мерно и глубоко дышали. Маргарет стояла все так же неподвижно позади дивана. Поначалу она пребывала в оцепенении, однако с каждой секундой оно заметно ослабевало. Наконец она сдвинулась с места и помогла мне подтащить к окну своего отца. Совместными усилиями мы перенесли туда же и остальных, а потом она стремительно спустилась в столовую и вскоре воротилась с графином бренди. Мы влили в рот каждому немного спиртного. Через несколько минут после того, как мы открыли настежь окна, мужчины один за другим начали приходить в себя. До сих пор все мои мысли и действия были направлены на помощь товарищам; теперь же у меня отлегло от сердца. Я огляделся по сторонам, чтобы узнать, чем закончился наш эксперимент. Дым почти рассеялся, но в воздухе все еще висела серая пелена и ощущался странный едкий запах.