Сокровище Сивояры

– А мне говорили: кто-то подкрашивает зелень, перегоняя её через кровавый зуб и кукольные глазки, – спокойно сказала стожарка.

Колотило перестал ухмыляться.

– Да кто ж сплетням-то верит! – сказал он торопливо и замахал руками. – Клава! Устрой гостей в чистом зале! Тут-то у нас всё больше шваль ошивается!

Рядом возникла мещерская болотница и, приседая и ныряя вниз, словно перебегающая по двору наседка, ловко начала лавировать между столиками. На её правой ноге, там, где она переходила в куриную ступню, сверкала золотая цепочка.

– Неверчик подарил! – похвасталась она и, освобождая столик, подхватила за шкирку пьяненького трёхголового мужичка. Две головы его уже спали, а третья ругалась и требовала жалующуюся книгу.

– Разве не жалобную? – спросила Ева.

Клава весело ей подмигнула:

– Жалобной книге жалуешься ты! А жалующаяся книга жалуется тебе! Такие сопли и вопли, что, поверь, лучше не знать, что это такое! – Она небрежно закинула мужичка на плечо. – Ну, вы тут пока устраивайтесь, а я вам принесу чего-нибудь!

Клава ушла, а Кукоба стала озираться, отыскивая свою подругу.

– Народец уже собрался! – сказала она Еве, привычно рассыпая соль и рисуя руну против подслушивания. – Ту парочку видишь? Как думаешь, это кто?

За дальним столиком сидели почтенный мужчина средних лет с бородой-котлеткой и юркий типчик в алом шарфике. Оба были одеты как художники, и оба с показной скукой поглядывали в зал.

– Деятели искусств? – предположила Ева.

– А ты что думаешь? – спросила Кукоба сына.

– А я думаю, парочка воришек. Специализируются, скорее всего, на мелких артефактах. Кольца, боевые браслеты и так далее. Оба полумаги. Один практикует облегчённую магию воды, а другой – магию огня… Не как Пламмель, а так, по верхам!.. Потому и объединились, что не очень в себе уверены, – не задумываясь, ответил Филат.

Кукоба довольно кивнула:

– Верно! А как ты догадался?

– Ну, что маг огня – это просто. У магов огня бровей и ресниц обычно нет, кожа красноватая, одежда огне- упорная, чтобы в ненужный момент без всего не остаться, ну и прочие подобные мелочи… А неопытный маг воды старается на воду не смотреть – она к нему сразу притягиваться начинает… Вот этот и боится даже чашку к себе придвинуть!

– А почему именно воры? И почему на артефактах?

– Да вон на сумке экранирующие руны. И оба в перчатках. Артефакт – штука опасная, особенно чужой. Сварит, если не экранироваться.

– Верно. Горжусь тобой, сын! А чем занимается вон та ведьма? Сначала ты, Ева!

Ева увидела дряхлую бабульку, обвязанную яркими тряпками.

– Цветами торгует, – сказала она наудачу, зная, что ошибётся, и неожиданно удостоилась одобрительного кивка.

– Только не цветами. Она выращивает болячки на продажу. Кстати, у неё у самой иммунитет такой, что её пятьдесят змей укусят – она и не почешется.

– А кому нужны болячки?

– Некоторым нужны, – заверила её Кукоба. – Опять же не все себе покупают. Часто родне или в подарок!.. А про этого человека что скажешь? А, Филат?

В трактир вошёл плотный мужчина и остановился у входа, настороженно поглядывая по сторонам. Филат достал из кармана булавку в форме мышиного черепа с камешками в глазницах, которая не позволяла никому запомнить его внешность, и поспешно заколол её себе в воротник.

– Терпеть не могу магзелей… Вроде я теперь честный, да всё равно как-то неспокойно… – поморщился он.

– Я тоже, между прочим, магзель! – сообщил Тибальд.

– Ты художник! – напомнил стожар.

Тибальд хмыкнул.

– Ну и откуда ты знаешь, что это магзель? – поинтересовался он.

– По повадкам. Когда магзель заходит в бар, он вначале осматривается, проверяя, нет ли опасности, и лишь затем проходит к стойке. И пальцы вот так держит – это чтобы усложнить метание магии, если нападут. Когда так пальцы держат – искру надо с перекрутом бросать, а когда психуют – обычно палят как попало, и это спасает.

Радуясь, что сын не потерял сноровку, Кукоба издала довольное «кук-хук».

– А если б он был просто посетитель? – спросила она.

– Просто посетитель обычно ощущает себя в новом месте неуютно и предпочитает смотреть себе под ноги, ни с кем не встречаясь глазами… Типа «Не бейте меня, дяди! Я в ваши дела не лезу и даже на вас не смотрю!».

Не только стожар опознал магзеля. Юркий типчик в алом шарфике уронил под скатерть ложечку, полез поднимать и из-под скатерти больше не появлялся. Сумку же с экранирующими рунами, которая явно была непустой, затащил с собой.

Магзель некоторое время повертелся в трактире, заказал кофе и, не допив его, ушёл. А ещё минут через десять в «Тихой пристани» появилась почтенная женщина в шляпке, похожая на старую учительницу. Из осторожности двумя руками прижимая к груди сумочку с торчащим из неё вязаньем, женщина прошла к дальнему столику у колонн и скромно присела на краешек стула.