Сокровище Сивояры

– Самое опасное дело – быть магом первоатаки! – вздохнула Любора, провожая его уважительным взглядом. – Когда Боне было двенадцать, в бою с овощными анархистиками погиб его отец. Тоже Бонифаций. И сразу же младший Бонифаций встал на его место. Надел его жилет-антимаг и в следующий бой пошёл уже вместо своего отца… Сам маленький, ножки тонкие, бежит, трясётся от страха! Тяжеленный жилет перевешивает. Думаешь, почему его жилет-антимаг весь такой погнутый? В нём погиб ещё его дед… Тоже Бонифацием звали.

– Ты же сказала: отец, – поправила Ева.

– И отец погиб в этом антимаге, и дед, а может, и прадед… Я уж не знаю… Они его по наследству передают. И имя тоже. Как только погибает один Бонифаций – на его место встаёт следующий – и тогда получается, что никто не погиб, понимаешь? Вечная преемственность Бонифациев. Дед погиб, когда отцу тоже было лет так пятнадцать… Нет, антимаг хороший, надёжный, из старинной медной кирасочки. Просто нет такого антимага, который выдержал бы всю атакующую магию… Ну-ка, головушку убери! Я бабахну! Да что же эта дылда железная всё время перед прицелом вертится!

– Она меня защищает! – сказала Ева, безнадёжно пытаясь оттащить бронедевицу Рогнеду в сторону.

За Боней с небольшим отрывом, на ходу строча из сглаздаматов, неслись Бранибор, Бранимир, Браниполк и Бранислав. Подбежав к хранилищу, они выстроили из своих тел пирамиду, по которой Боня ловко залез наверх. Оказавшись на крыше, он стремительно перекатился, уходя от кочана капусты, который метнул в него огромный овощной анархист.

– Живыми брать! Нам необходимо доказать их связь с марокканскими апельсинами! – заорал в рупор Нахаба.

– Жалко коровку – переверни листовку! Мясо жуй, жирный буржуй! – крикнула ему в ответ сдобная девушка.

Нахабу передёрнуло от гнева, и взмахом трости он отправил в бой группу атлантов. Поначалу битва складывалась не в пользу отряда имени Лиха Одноглазого, но вскоре численное преимущество атакующих, к которым примкнули атланты, и их более мощное вооружение начали сказываться. Очнулся и стал палить из штопорника Златан. Ропша издали палил из искромёта.

Овощные герои стояли стеной, защищая сдобную девушку Марфу. Однако позиция у них была открытая, простреливалась хорошо. Запуки из сглаздаматов, уханье коротких труб Люборы и магзельские сети выкашивали их одного за другим.

– Сдавайтесь! Выходи по одному! Пальцами, волосами и ушами не шевелить! Глазами молний не метать! – надрывался в рупор Нахаба.

– Смыкайте ряды, братья! Умрём, но не сдадимся! – кричала ему в ответ девушка Марфа.

Пущенная со скоростью снаряда свёкла сшибла Нахабу с магтобуса, на который он взгромоздился. Не спас даже выставленный бронещит. Утрата начальника временно посеяла в магзельских рядах панику. Воспользовавшись этим, уцелевшие овощные герои один за другим попрыгали в дыру в крыше, перед этим спустив туда сдобную девушку Марфу.

На крыше, прикрывая отход товарищей, остался единственный овощной герой с арбузной головой и короткой бородкой из петрушки. Он был в тельняшке – юный, могучий и прекрасный. На голове-арбузе – короткий ёжик луковых волос. В руке – короткая дубина.

Бонифаций вскинул магстолет, прицелившись ему в лоб. Гигант, презрительно усмехнувшись, отбросил свою дубину и, бесстрашно уставившись ему прямо в лицо, рванул на груди тельняшку. Грудные мышцы у него были мощные, бугрящиеся двумя половинками дыни. Посреди груди – татуировка: усатый волшебник Флор. Если верить легенде, своей густой длинной бороды волшебник лишился при побеге из магической тюрьмы, когда по его бороде в лодку спускались ускользавшие в пропиленную решётку узники. Пока Боня рассматривал татуировку, гигант пальцем поманил его к себе, как нашкодившего мальчика. Он явно бросал ему вызов сойтись один на один.

Маг первонатиска не выдержал.

– Не стрелять! Живым возьму! – крикнул Боня своим.

Отбросив магстолет, он выхватил нож и вступил в рукопашную схватку с овощным героем. Ножом Боня работал как электрическая швейная машина иглой. Ему удалось нанести овощному анархисту несколько ран. Тот попятился, отступая, а когда Боня ринулся на него, выбил у него нож и встретил его мощным ударом ноги, пришедшимся прямо в центр жилета-антимага. Ноги Бони отделились от крыши, и он, словно пущенный из катапульты, пронёсся по воздуху. Лицо у летящего было сосредоточенное и даже отчасти вдохновенное. Чувствовалось, что летит он прямиком на больничный. Однако всё оказалось ещё хуже, поскольку овощной герой резко метнул ему вслед выбитый у Бони нож, насквозь пробивший его антимаг прямо напротив сердца.