– У тебя два таланта, два крыла. Первое – пишмагер, второе – звери. Вернее, наоборот. Первое – звери, второе – пишмагер. Но ведь и крылья птиц нередко сталкиваются между собой в полёте. Однажды ты научишься распознавать эмоции других людей через образы животных. Эмоции у всех разные. Например, любовь. У одной пары – это прыгающий щенок, у другой – грустная горбатая борзая, у третьей – толстый французский бульдог. У кого-то – старая такса с провисшим до земли брюхом. И другие эмоции, разумеется, представлены образами. Например, гнев – это либо яростный тигр, либо змея, которая долго сворачивается перед броском… – Сивояра выглядела опустошённо и печально. Так же, как гладь ночного озера с плывущим по нему отражением луны. – Но если ты и дальше будешь совершенствоваться, то сможешь научиться менять эти чувства! Именно эта способность заставляет животных верить тебе. Агрессию превращаешь в доверие, гнев – в умиротворение. Теперь я понимаю, почему ты нужна Фазанолю!
– Умиротворять его? – неловко пошутила Ева.
Сивояра даже не попыталась сделать вид, что ей смешно:
– Загонять для него добычу. А он будет выкачивать рыжьё. Я же через несколько дней уйду в глубины Теневых миров и не смогу больше защищать Индрика. Это придётся делать вам. Тебе, Тоннельсонам и остальным, – безапелляционно заявила она и, повернувшись к Еве спиной, пошла по песку.
Ева потащилась за ней. Ей было страшно представлять себе одинокую Сивояру Тоннельсон в изменчивых лабиринтах Теневых миров. И волшебнице это тоже было страшно. Может, поэтому она отвернулась от Евы так решительно: чтобы Ева не заметила выражения её лица?
Глава 16
Лошадь с рогом
Ева уснула под утро, уткнувшись головой в дружеское плечо Бермяты. Выяснилось, что спать можно и в Теневых мирах. Правда, сны в них непрочные. Словно пробираешься за тяжёлыми складками театральных кулис, отыскиваешь проход, слышишь на сцене голоса, и вот уже кажется, что проход где-то рядом, а его всё нет и нет.
Когда Ева проснулась, солнце прилепилось к островку-собаке так, что казалось, собака была как в короне. Бронедевица Рогнеда лежала на животе, положив квадратную, похожую на сейф голову на руки. В печке у неё радостно потрескивало, а из левого уха вытекала струйка дыма.
Стожар стоял рядом с Рогнедой и что-то переворачивал на её разогревшейся спине. Все же прочие, включая Сивояру, что-то жевали, изредка окуная это в сгущёнку. Ева спросила у Филата, что он делает, но вместо него ответила Сивояра:
– Печёт на ней блинчики. Никому другому Рогнеда бы этого не позволила, а тут, конечно, сердечко сработало… Хочешь? Сгущёнка, правда, иллюзорная. Я нашла её в нереализовавшихся отражениях.
Ева поинтересовалась, что такое нереализовавшиеся отражения.
– Грустнейшая вещь, – объяснила Сивояра. – То, что могло занять своё место в бытии, но в последний момент что-то пошло не так… Например, в Верхнем мире существовала банка со сгущёнкой, но она завалилась между стеллажами на складе. Или в открытую банку упала муха, и хозяин вышвырнул банку в ведро. Короче там, в основном мире, у сгущёнки судьба не сложилась, однако мы вполне ещё можем пустить её в ход. – Сивояра доела блинчик, облизала пальцы и занялась изучением камышей. И как и вчера, что-то ей в них не понравилось. – Опять не то! – сказала она. – Ветра нет, а они шевелятся. Ну не хотелось мне шуметь. Здесь, в Теневых мирах, чем меньше внимания привлекаешь, тем лучше. Ну да ничего не поделаешь! Рогнеда!