Сокровище трёх атаманов

— Значит, Вещий Ворон из моего сна, который Карловне родственник и всё на свете знает, вот где поселился, — задумчиво сказала Дарёнка.

— Нам-то что, мы же не завидуем, не жадные и не трусы!

— А я обижаюсь иногда. Когда меня обижают, — грустно заметил Тобик.

— Это все так! — Рыжик один не грустил. — Вот если тебе эта девка чего-то напевать станет, ты же не пойдёшь за ней от нас?

— Конечно, нет!

— Ну вот, значит, всё в порядке! А всё же интересно, этот родственник Карловны, он чего, правда всё-всё на свете знает?

— Ау-у, любители фольклора, вам тоже к этому стремиться надо! — Иван Никитич решил, что пора переходить к занятиям. — Знания и умения — вот настоящая сила, которой любую нечисть победить можно, и сказочную, и реальную. Открываем учебники…

А после занятий в этот день Тобик первый раз в жизни пёк хлеб. Как и все остальные деревенские дела, издали казавшиеся простыми, это далось не сразу. Всё здесь на деле оказывалось очень даже премудрым, и без руководства бабы Нюры никак было не обойтись. А так хотелось что-нибудь такое сделать совсем-совсем самому, а потом всех удивить! Но не в этот раз: печка не разжигалась, и как сделать тесто Тобик не знал. Оказалось, так: сначало надо было приготовить закваску и поставить в тепло, чтоб разошлась, потом ситом просеять муку, потом добавить в неё закваску, яйца, соль и воду. Отмерять всё приходилось точно, чтобы тесто получилось не жидким и не крутым, а таким, как надо. И уж под конец, прежде чем замесить, надо было добавить масла, тогда тесто к рукам не липнет, и его можно хорошо перемесить. Не раз видел Тобик, как это делала бабушка, а когда начал сам делать, всё же и тесто липло, и мука разлеталась по всему дому, и месить не получалось. В общем, беда, да и только. Рыжик порывался помогать, Дарёнка смеялась, бабушка ругалась, но в итоге через четыре часа Тобик вынул из печи первый свой каравай! Все уделанные в муке, голодные и счастливые друзья тут же, горячим, принялись его пробовать. Ох же и вкусный он оказался!

Вечером звонила мама, и когда Тобик похвалился ей, сказала:

— Вот, дома пропылесосить не заставишь, а там в печке хлеб стряпает!

— Да, и бабушка говорит, что деревня труду учит, а город лени.

— Ну, вообще-то, правда. Не зря я тебя туда отправила. Аккуратнее там только, самодеятельностью не увлекайся, а то настряпаешь чего-нибудь…

На следующий день рано утром, когда Тобик выпускал из сарая Боцмана и корову Малинку пастись, случайно в углу наткнулся он на удочку, принёс её в дом и спросил бабушку:

— А чья это?

— Отца твого, чья же ещё… Мальчишкой был, целыми днями на Хопре пропадал, любил это дело. А то даже рыбы на уху приносил. Как потом в город уехал, бросил. Вот его детская удочка до сих пор и хранится, — бабушка тяжело вздохнула, — рыбалка тута хорошая была.

— А можно я возьму, попробую? Только я совсем не умею…

— Ты Никитича порасспроси, он тебе всё и обскажеть, что к чему. Он сам-то рыбак был, каких мало!

Сказано — сделано. По причине лета занятия в волшебной школе Ивана Никитича были не ежедневными и представляли из себя простое интересное общение. Учитель добавлял своим ученикам знаний и умений, кому каких не хватало. Больше всех нагонять приходилось Рыжику, по причине его педагогической запущенности, как выразился Иван Никитич. Так что Тобик мог запросто расспросить о чём угодно. Первым делом в этот день в школе был урок рыбалки. И до того Иван Никитич красиво и с любовью рассказывал, что на рыбалку захотелось не только Тобику, но и Рыжику и даже Дарёнке. Через час ребята знали, какая рыба где держится и как её надо ловить, как привязывать крючки и делать поплавки, насаживать, подсекать и выводить. Вдобавок Тобик ещё и книжку Сабанеева получил. Уроки после вообще в голову не лезли.

Как описать вам взбаламученную сладким предвкушением детскую душу мальчишки перед первой настоящей рыбалкой? Решительно это невозможно! Вот в школу встать в половине седьмого — тяжесть и каторга, а в четыре утра на рыбалку — легко и радостно! С вечера всё уж приготовлено со всем основанием: черви накопаны, перловка распарена, привада замешана. Простые, розовые огородные черви не годятся. Нужны те, что под старой навозной кучей — серо-вишнёвые, с пряно-чесночным запахом. Они сложены в большую консервную банку и заботливо присыпаны землёй. Сварить перловку тоже дело не простое: она должна быть достаточно мягкой, чтобы легко насаживалась, и в то же время твёрдой, чтобы рыба не могла легко стащить её с крючка. Нашлось применение старой железной ручной мясорубке — через неё прокручиваются семечки на жмых. Чего ещё сиропится в приваду и сказать не берусь, тайна! Удочка проверена, и не раз: надёжно, «ступенькой» привязан крючок, а кончик лески оплавлен спичкой; плотно держится и хорошо ходит по леске поплавок из гусиного пера; намертво плоскогубцами закреплено грузило. Да, да, не удивляйтесь, взрослые, а лучше вспомните, удочка была одна, на все случаи жизни! И всю ночь в памяти –