Сокровище трёх атаманов

камыши, кувшинки, поклёвки и чувство первого улова в руках: бьющееся, скользкое, маленькое счастье, которое и отпустить обратно в речку совсем не жалко! Утром подъём задолго до рассвета, и притом безо всякого будильника, разговоры вполголоса, без суеты и «по делу», утренний чай с пирожками или пресными пышками, заправка термоса, варёные вкрутую домашние яйца, ломоть чёрного хлеба, первые огурцы с огорода и кусочки солёного сала на день, с собой. Съедается весь этот «лисичкин хлеб» только если рыбалка уж совсем не задалась, а обычно возвращается домой и идёт на обед с превеликим удовольствием. А потом в сумерках просёлочная дорога: ухабы, лужи, две ленточки петляют в тёмном поле, обходя овраги и перелески. Сна как не бывало, хочется быстрее туда, к воде…

И вот наконец место. Светает. Сырой прохладный озноб пробирает до костей. Над водой клубится белёсый низкий туман. С первыми лучами солнца он рассеется и откроется вся заветная красота тихого рыбацкого места, где не может быть ничего чужого и недоброго, а только ты, родная природа и «твои», близкие по духу люди… Где-то там, ближе к другому берегу, плещется вдруг большая рыба. Круги расходятся по всей водной глади, и снова — тишина. Так где же она, заветная рыба? Поймается она сегодня, или нет? А какая разница…

После долгих сомнений и размышлений на рыбалку решили отправиться четверо: Тобик, Рыжик и Дарёнка на тележке с Боцманом. Доступный по крутизне для такой компании путь на Хопёр был только один — на старый коровий пляж. Туда и было решено поехать. Рыжик и Дарёнка обещали вести себя тихо и главному рыбаку, который с удочкой, не мешать. А Боцману пастись было вообще всё равно где.

Проснулись ещё затемно. Позавтракав наскоро хлебом с молоком, вышли во двор. Летняя прохладная ночь, тихая и застенчивая, тихонько уходила на запад, а восток и юг уже зеленели вполнеба предрассветной негой. «Пить!» — раздалось негромко вдали. Первая, самая ранняя пташка, ещё толком не проснувшись, известила мир о начале нового летнего дня и сама испугалась, а не рано ли… Тобик молча вывел и запряг Боцмана, помог Дарёнке пересесть в тележку и сложил туда же все приготовленные пожитки. Ослик мотнул головой:

— Садитесь все! Доставлю в лучшем виде! — читалось на его довольной физиономии. Тобик и Рыжик не заставили себя упрашивать, и расписная тележка покатила по пологой коровьей тропинке вниз, к реке. Звенели комары, было немножко зябко. Дарёнка молча смотрела вдаль, на тёмные кусты на фоне светлеющего неба. Тобик мечтал поймать большую рыбу. Рыжик, свернувшись между ними калачиком, задремал. Боцман одолел спуск легко и плавно, и вот он — Хопёр! Над серебристой водной гладью разлит утренний туман, свежая сырость пахнула в лицо и снесла махом все остатки сна. С бережка в воду плюхнулись пара лягушат. Рыжик соскочил, запрыгал к воде и напился прямо из реки. Потом зачерпнул лапкой и брызнул на ребят.

— Ай!

— Поздоровайтесь с речкой!

— Ты обещал не баловаться!

— На реке сидел рыбак,

И поймал большой башмак,

Стал почище водоём,

Будет больше рыбы в ём!

— Ты сейчас своей поэзией всю рыбу распугаешь!

— Вот посмотришь, как сейчас клюнет лещ на два кило! Ты меня ещё перед каждой рыбалкой будешь просить стих сочинить!

Пока устраивали Дарёнку на берегу поудобнее, зорька в небе уж зарделась и заиграла. Июньские ночи коротки. «Заря с зарёй целуются», — народ говорил. Земля просыпалась, запела птичьим разноголосьем уж не коротко и робко, а вовсю летнюю радость. Поодаль, над обрывом, закружили хоровод береговые ласточки.

Тобик размотал удочку, насадил червя и забросил на глубину. Получилось близко и слишком глубоко, перьевой поплавок лежал. Пришлось перебрасывать. Раза с пятого или шестого всё ж удалось закинуть, как надо. Поплавок замер возле лопуха кувшинки. Стали ждать. Рыжик ускакал на обычную для себя разведку местности.

— А это вот, покидай! — Дарёнка вспомнила про приваду.

— И правда, чего это я, — Тобик стал раскидывать из пакета. На облако мути набежали сразу синтяпки и мелкая плотвичка. В прозрачной воде хорошо видны были серебристые весёлые рыбки.

— Ой, как их много! Кидай туда!

— Они маленькие!

— А вдруг за ними и большая приплывёт.

Тобик уменьшил глубину, передвинув поплавок, и бросил прямо посреди стайки рыбок. Те махом принялись таскать червяка во все стороны, не осиляя проглотить. Пришлось сделать поглубже и насадить перловку. И вот — танец поплавка, подсечка, маленькая плотвичка завертелась в воздухе и плюхнулась на берег. Дарёнка завизжала от радости. Тобик бросил удочку, быстро подскочил и снял рыбку с крючка.

— Какая красивая! С пол-ладошки!

— Давай отпустим, пусть растёт!

— Давай!

За полчаса с десяток мелких плотвичек и синтяпок было поймано и отпущено. Зато Тобик научился точно забрасывать, следить за поклёвкой и выбирать момент подсечки. Приманку приходилось постоянно подбрасывать, и она почти вся кончилась.