Сокровищница ацтеков

Когда я обратил на них внимание, индеец готовился сделать прыжок вперед, чтобы ударить со всего размаху; но Рейбёрн искусно отпарировал удар, защитившись ружьем, которое не выпускал из левой руки; одновременно с тем он сам ударил стальным дулом по руке противника и сломал ее у самой кисти. Дикарь взвыл от боли, но он был храбрец и, вместо того чтоб выронить дубину, взял ее только в правую руку. Но ему не пришлось больше нанести удар; в ту же минуту, Рейбёрн со всего размаха хватил его револьвером по голове; послышался глухой стук, как будто ударили в бочку. Рейбёрн отскочил назад, готовясь нанести второй удар, но индеец пошатнулся, его напряженные мускулы ослабели, и он рухнул на землю, между тем как из черепа, раскроенного от затылка до лба, брызнул мозг и хлынула кровь.

VIII. После битвы

Рейбёрн стоял с минуту, наклонившись над убитым, а потом самодовольно осмотрелся вокруг; все наши враги лежали на земле мертвые или умирающие. Инженер пошел к ручью напиться и обмыть страшную рану на лбу, нанесенную ему копьем, которое, к счастью, скользнуло в сторону.

Действительно, все мы получили раны и контузии, которым, по-видимому, предстояло еще много дней напоминать нам о только что выигранном сражении. Рейбёрн кроме раны в лоб получил сильный удар дубиной по руке; Янг был ранен ножом в икру: вероятно, кто-то из раненных индейцев, упавших на землю, угостил его таким образом; фра-Антонио получил легкий порез на руке, защищая Пабло; удар дубиной по плечу совсем парализовал мою левую руку, а голова начала страшно болеть от раны на лбу, нанесенной стрелой. Пабло, сбитый с ног ударом по голове, сильно расшибся о камни и глубоко рассек себе щеку. Несмотря на это, едва окончилась битва, мальчик первым делом сыграл на своей губной гармошке отрывок из «Рори О’Мор», желая убедиться, что его любимый «инструментито» не попортился при падении. Я полагаю, что удар по голове ошеломил беднягу и на время лишил его способности рассуждать. Сердце мое заныло при звуках ирландской песни; она живо напомнила мне Денниса, который избавил нас всех от неминуемой смерти. Если б не его рыцарский поступок, мы были бы застигнуты врасплох и перебиты индейцами, не успев нанести ни одного удара. Оба наши отоми также были убиты.

Но хотя мы очень страдали, нас утешало сознание, что мы отлично проучили врагов. Из всей шайки, атаковавшей нас, – их было восемнадцать человек, как мы узнали, пересчитывая трупы, – в живых к концу битвы осталось только двое, да и те скоро избавили нас от всякой ответственности за свою участь, потому что тут же испустили дух. Одним словом, как выразился Янг, мы взяли на себя все расходы по отправке их на тот свет.

После заключения мира (достигнутого нами прямым, довольно радикальным способом – посредством уничтожения всех наших врагов) моей первой мыслью было спросить Пабло насчет странного оружия, которым он дрался и даже, благодаря уменью владеть им, спас мне жизнь. Мальчик положил его на скалу, пробуя, цела ли его гармошка. Я тщательно рассмотрел интересный предмет и убедился, что безошибочно определил род этого оружия, пока Пабло расправлялся с моим противником. Это действительно был маккуагуитл – первобытный ацтекский меч, но не подходивший ни под одно описание этого оружия, встречавшееся мне. Маккуагуитл, описанный испанцами во время завоевания Мексики и нарисованный на ацтекских картинах, хранящихся в различных музеях, представлял деревянный клинок от трех с половиной до четырех футов длины и от четырех до пяти дюймов ширины. С обеих его сторон шли зубья, как у большой пилы, сделанные из обломков агата в три дюйма длины и два дюйма ширины; они были очень остро отточены, и потому оружие это могло наносить тяжкие раны. Меч, который я держал в руке, был сходен в главных чертах с этим первобытным прототипом, но он был короче, уже и тоньше. Всего же удивительнее было то что он казался сделанным из меди, а между тем блестел, как золото, обладая в то же время гибкостью и упругостью стали. Согнутый руками, он тотчас выпрямлялся и, несмотря на то, что Пабло рубил им что есть мочи, раздробляя кости индейцев, тонкие острия зубьев только немного затупились – тогда как острие стального меча иззубрилось бы при таких условиях, – и ни один рубец не погнулся, что непременно бы случилось, если бы оружие было сделано из меди.

Фра-Антонио тем временем возвратился к нам – несколько сконфуженный своим участием в битве, – и я поспешил показать ему странное орудие, найденное таким странным, образом; по словам Пабло, он расстрелял свои заряды из револьвера и, не имея времени вновь зарядить его, осмотрелся вокруг и увидел блестящий меч в расщелине скалы; он торопливо взял его и тотчас пустил в дело, ударив им индейца, который хотел заколоть меня копьем, а потом расправился еще с двумя нападающими.