Сокрушенная тобой (ЛП)

— Твое лучшее произведение. Я так понимаю, что это та лошадь, что была подстрелена.

— Да. Хэвок. Но я думаю…

Он снова меня прервал, и я чувствовала себя все более и более некомфортно, я положила руку ему на грудь, чтобы оттолкнуть, когда он сказал:

— Выживающая. Прямо как ты.

Мои глаза метнулись к нему, мне не понравилось такое упоминание меня.

Он захихикал, глубокий резонирующий звук, от которого у меня мурашки побежали по коже, и они были от нервов.

— Да. Я все знаю о тебе, Кэт.

Определенно мне не понравилось, как это прозвучало.

— Я заберу свои работы завтра утром.

Он не выглядел удивленным или обеспокоенным по этому поводу. Вместо этого он зашагал вперед ко мне, а я отступала, пока не была поймана напротив стены.

Я сильно толкнула его в грудь, не заботясь, что несколько посетителей видели, что я сделала это, затем выскользнула оттуда, где он пытался поймать меня в ловушку. Он извернулся и схватил меня за предплечье.

— Все ли ты знаешь о своем парне? Потому что я не думаю, что ты знаешь. Думаю, он не рассказывал тебе ничегошеньки о том, кем он был, — я опешила от его слов, затем дернула сильнее, но он продолжил говорить. — Мне было сложно поверить, что такая красивая женщина, как ты, будет с кем-то таким… запачканным, как он.

Я задохнулась, шокированная его оскорблением, а потом вспыхнул гнев. Меня не волновало, продам ли я еще хоть одну работу или занесет ли он меня в черный список. Ублюдок не имел права говорить то, что сейчас сказал. Я подняла руку и сильно ударила его по лицу. Жжение в ладони чувствовалось чертовски хорошо, и мне хотелось сделать это снова, когда моя атака не смогла стереть злую ухмылку с его лица.

— Ну, ты и ублюдок, — я подняла руку, но он схватил меня за запястье.

Мне не нужно было смотреть, чтобы знать, что он был там. Это было настолько по-другому, как будто каждая молекула в моем теле пробудилась от его присутствия. И я была рада. Мне хотелось, чтобы Рем выбил все дерьмо из него.

Голос Рема был низким, переполненным гневом.

— Убери свою гребаную руку от нее. — Лэнс отпустил, подняв свои руки вверх, и улыбаясь. Рем притянул меня к себе за спину, где стояла Эмили, выглядя нервно. Логан встал рядом с Ремом. Они оба, должно быть, видели, как я дала пощечину Лэнсу, и, судя по их лицам, они точно слышали, что сказал Лэнс.

— Ты мне, бл*дь, никогда не нравился. И мне определенно не понравилось, что я, войдя сюда, увидел, как ты удерживаешь мою девушку, пока говоришь гадости обо мне, — голос Рема был устрашающе контролируемым. — И особенно мне не понравилось, что ей пришлось врезать тебе, чтобы избавиться от твоих рук. — Рем был нос к носу с Лэнсом. — Ты никогда не заслуживал ее даже на гребаную секунду. Этой же ночью ее работы покинут твою галерею.

Не похоже, чтобы на Лэнса как-то повлиял мой устрашающий парень, он улыбнулся. Но это не была его обычно любезная, очаровательная улыбка. Эта была подгнившей.

— Заслуживаю? Интересно, что тебе пришлось использовать это слово.

Логан вступился и схватил Рема за плечо.

— Не здесь. Отпусти это. Это показ твоей девушки. Не рушь его для нее.

Я вклинилась:

— О, меня ни черта не волнует мой показ. Я просто хочу, чтобы лицо этого ублюдка…

— Кэт, не место для этого, — прошептала Эмили мне на ухо.

Да, она была права. Дело не только во мне; ее клиенты были здесь так же, как и Бретта.

Рем внезапно повернулся. Схватил меня за руку, переплетя пальцы, и начал тянуть меня через толпу посетителей. Он остановился.

— Уборная?

Я указала вправо, и он не сказал ни слова, когда мы направились в коридор.

Я оглянулась через плечо, и холодная дрожь прошла через меня, когда я заметила, что Лэнс наблюдает за нами. И это было не дружеское наблюдение. Затем я увидела, как Молли уставилась на нас с подносом шампанского в руках. Ее лицо не было спрятано за волосами, и я увидела, что ее глаза сужены, а губы плотно сжаты. Она, очевидно, видела или слышала перепалку между Лэнсом и мной. В конце концов, может у девушки все же есть стержень.

Я поскользнулась на своих высоких каблуках, и Рем удержал меня своей рукой, обернувшейся вокруг моей талии, и он не отпустил меня, пока мы не заперлись за дверью уборной.

Он прижал меня спиной к стене, схватил за подбородок в захвате, от которого могут остаться синяки, затем, прежде чем я смогла сделать очередной вдох, он поцеловал меня. Нет, это был не поцелуй; это была страсть, вышедшая из-под контроля. И, Боже, это было горячо. Он застонал, когда схватил мои волосы и запрокинул мою голову назад, чтобы углубить поцелуй.

Его тело впечатало меня в стену, и я задохнулась от его грубости, но волна удовольствия охватила меня. Я подняла ногу, чтобы потереться о его бедро, и он схватил меня за задницу и поднял так, чтобы я могла обхватить его обеими ногами. Я могла почувствовать, как юбка платья натянулась из-за раздвинутых ног, и все что мне хотелось, сорвать ее и позволить Рему погрузиться в меня.

— Детка, — прорычал Рем у моего рта, вызывая сладчайшие вибрации.

— Ты чуть не сорвался.

— Нет, я не сорвался.

— Но я хотела этого.