Сокрытое в листве

– Нехорошие, молодой человек! Нехорошие. Года три назад он отмечать Первомай начал, видимо, еще с утра, а к вечеру к нам в гости стал проситься. Ваня уже сам был хороший, поэтому впустил. А этот, как начал рассказывать про гранаты с газом, да про то, как он «антоновцев» по тамбовским лесам давил… Женщин перепугал, потом безобразничать начал, ну Ваня его с лестницы и спустил. Я по водке не любитель, молодой человек, но после того, что этот тут понарасказывал, захотелось очень сильно, причем не по одной, не по две и не по пять! На следующий день он протрезвел, пришел, извинился – все чин по чину. Только сидел с тех пор в своей трехкомнатной меблированной клетке и за общий стол не просился, а мы не звали.

Старик замолчал, потом вдруг снова открыл книгу и принялся читать с произвольного места, будто бы вовсе забыв о присутствии гостя. Дмитрий окинул Кауфмана взглядом и мысленно помотал головой – быть не могло того, чтобы этот усталый старик вдруг превратил свою досаду на эпоху в план убийства, да еще такой четко исполненный. Впрочем, это еще стоило обсудить с Виктором Павловичем.

Будто в ответ на мысли Белкина в дверь постучали. Абрам Осипович отвлекся от книги и снова крикнул:

– Галя, к завтраку не ждите!

Однако за дверью вновь была не Галя.

– Митя, вы там? Это Стрельников.

– Да, Виктор Павлович!

– Выйдите на минутку, пожалуйста. Тут некоторые обстоятельства решили измениться.

4

В двадцатой квартире многое переменилось за то время, пока Дмитрий общался с гражданином Кауфманом. На кухне больше не было рабочего Петрова, отправившегося, скорее всего, на смену. Зато здесь собрались все представители власти, которых Белкин успел повидать за это утро. Он увидел и грузную фигуру криминалиста Пиотровского, и задумчивое лицо Володи Хворостина, и отрешенного Егорычева. Здесь были даже двое милиционеров, стоявших на страже двадцатой квартиры. Стоял, обливаясь отчего-то потом, и милиционер Степанов, первым увидевший тело Осипенко. Не хватало только самого Дмитрия и Виктора Павловича, который сейчас шел следом за своим молодым коллегой.

Однако были на кухне и новые лица. Одно из них Белкин узнал – это был начальник МУРа Леонид Давидович Вуль. Товарищ начальник был хмур и сосредоточен. Он явно чего-то ждал. Или кого-то. Дмитрий немного оцепенел, увидев высокое начальство, но Стрельников легко подтолкнул его в спину. Виктор Павлович сохранял, казалось, полную невозмутимость.

Вторым же новоприбывшим был высокий темноволосый человек в форменной гимнастерке. Он стоял спиной к Белкину, поэтому Дмитрий не видел его петлицы. Темноволосый услышал их шаги и резко развернулся. На красных петлицах были две «шпалы». «Вот и тяжелая артиллерия подтянулась» – с долей разочарования подумал Белкин. Темноволосый был из ОГПУ, а это значило, что то самое начальство, которое запретило милиционерам приближаться к рабочему столу Осипенко, теперь бралось за дело само. В общем-то, это было ожидаемо.

Темноволосый спросил:

– Теперь все?

Дмитрию потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что вопрос обращен не к нему. Стрельников ответил из-за спины:

– Да, товарищ Владимиров.

Виктор Павлович выскользнул из-за спины Дмитрия и устроился на облюбованном им еще во время опросов табурете. Белкин остался стоять в дверях. Товарищ начальник продолжал с молчаливой сосредоточенностью буравить взглядом немного грязноватое окно, а вот Владимиров убрал какую-то бумагу в нагрудный карман, обвел взглядом собравшихся милиционеров и заговорил:

– Доброе утро, товарищи. Я оперативный уполномоченный Владимиров. В первую очередь благодарю всех вас за быструю и качественную реакцию на убийство товарища Осипенко. Однако это убийство – дело политической важности, поэтому заниматься его расследованием далее будет Политическое управление. Будет сформирована особая группа, которая в кратчайшие сроки найдет и придаст преступника правосудию.

Таким образом, из ведения МУРа это дело изымается. Но это не значит, что мне, как старшему следователю этой группы не будет нужна ваша помощь. Сегодня вечером я жду от каждого из вас письменные отчеты о проделанной по этому делу работе. От того момента, как вы были вызваны на место убийства и до этой самой минуты.

И еще, товарищи, о том, что вы увидели в квартире покойного, как и о прочих обстоятельствах этого дела не распространяйтесь даже коллегам. Это очень важно.

Сказав это, Владимиров поочередно заглянул в глаза всем присутствующим, но его слова и без того все поняли правильно. После этого он обернулся к Степанову и двум милиционерам, которые явно чувствовали себя не в своей тарелке:

– Вас, товарищи, прошу принести свои отчеты на Петровку, 38 и передать через дежурного «для товарища Владимирова». Товарищ начальник, предупредите дежурного.

Вуль кивнул, не произнеся ни слова. Владимиров продолжил:

– Отчеты должны быть готовы сегодня к вечеру – это обязательно. Отложите все дела и обязанности, если потребуется. Все, товарищи, можете возвращаться к работе.