Соль для вкуса

— Лизуня… — прижала к себе мама и по её сбивчивому дыханию, я поняла, что плачет и она.

— Он всегда выбирает её, мам! — в голос завыла я. — Всегда возвращается к ней… А теперь и подавно… Она победила!! — стала кричать, пытаясь отстранить лицо от маминых рук.

— Да прекрати, Лиз!! Ещё ни одной женщине не удалось удержать мужчину ребёнком, рано или поздно он всё равно уйдёт. — затараторила мама, уводя меня на кухню. — Петя тебя любит, и он далеко не дурак. Всё решится лучшим способом, вот увидишь! Потерпи немного… — меня усадили на стул и поставили перед носом кружку с какими-то заваренными травами.

— Не могу терпеть, мам… — глотнув эту отраву, прохрипела я. — Мне плохо! — ссутулившись на стуле, подтянула к себе ноги и обняла колени.

— Девочка моя… — дрогнувшим голосом прошептала мама, уже не сдерживая и свой поток слёз.

Несколько минут мы сидели в тишине, прижимаясь друг к другу потеснее, как внезапно мама воскликнула:

— А поехали с нами в Австралию, Лиз?

Я подняла голову и вопросительно взглянула на неё.

— Отметишь с нами Новый год! Отдохнёшь! Посмотришь на наш новый центр! Давай! Соглашайся! Будет здорово! — уже более бодрым голосом предложила мама.

Я с сомнением наблюдала за её восторгом и ничего не отвечала.

— Дайте друг другу время… — тихо добавила она.

— Какое время, мам? Какая Австралия? — вытаращила глаза. — Ты видела его? Да он сопьётся, пока я там отдыхать буду!

— Да ну, прекрати! Ну выпил человек… он тоже не из камня сделан. Все мужики тут же припадают к бутылке, чувствуя себя слабыми.

Словно от холода, по моему телу пробежалась волна дрожи и я задумчиво отхлебнула ещё немного успокаивающего чая.

— И Лиз, Дима сейчас из них всю душу вытрясет!! Их потом от слова «алкоголь» начнёт от страха колбасить! — закрепила мысль мама, почувствовав брешь в моих убеждениях.

— А учёба? — неопределённо заметила я.

— Завтра же беги по всем преподавателям и проси на коленях сдать сессию досрочно. Если не получится, то мы с Димой подъедем к вашему декану и поговорим. — заверила меня мама и заправила мне за ухо непослушную прядь волос.

Смотря в её любящие глаза, я и правда задумалась. Здесь я тяну себя только на дно. А в Австралии, далеко от чернявого и всех последних событий, я смогу укрыться в маминых объятиях и хоть на каплю исцелить свою душу.

— Хорошо. — кивнула я, поймав около своего лица мамину ладонь и нежно целуя её в линию жизни.

На этом моменте нас и застал Дима, бесшумно войдя на кухню и заставив нас вздрогнуть от неожиданности.

Просканировав наши зарёванные лица долгим взглядом, он протиснулся между нами и молча привлёк себе, целуя каждую в висок.

Весь последующий день я посвятила беготне и уговорам. Некоторые преподаватели решили не заморачиваться и просто заставили меня сдавать зачёты и экзамены «здесь и сейчас». Таким образом, я умудрилась сдать сессию за один день. Убила в себе все нервные клетки и укоротила ногти до корней.

Домой вернулась хоть и вся расклеенная, но сразу же стала собирать чемоданы. К вечеру уже стояла у машины и нервно поторапливала родителей.

— Лиз, успокойся! Он ещё спит. — успокаивала меня мама.

Я очень боялась встретиться с Петром. Боялась увидеть боль в его глазах. Боялась увидеть мольбу. Не знала, как объяснить свой трусливый побег. Словами не передать то, что у меня внутри. Страх и сомнения переплелись воедино и, если сейчас я увижу лицо Петюни, то останусь и сломаюсь окончательно.

Полёт прошёл как в тумане. Дима с мамой усердно шутили и в красках обрисовывали мои предстоящие каникулы. Так что я поняла одно, с меня не спустят глаз, это точно. Я изображала участливость, но всеми мыслями, всем сердцем и всей душой была с парнем, который уже наверняка очнулся и ломал голову, что с ним произошло. Мы с мамой проследили, чтобы у него был полный холодильник еды, разложили на столе лекарства с записками в какой последовательности и когда нужно принимать и подготовили чистую одежду.

Ещё днём, пока родители были заняты сборами к полёту, я незаметно прошмыгнула к Петюне в комнату. Некоторое время просто смотрела на него и оказывается, его лучшего друга, которые находились в полном отрубе. А потом, уливаясь горькими слезами поцеловала на прощание любимого мужчину в заросший щетиной подбородок, потёрлась об него щекой и не оглядываясь покинула квартиру.

После прибытия в Австралию я тут же закрылась в предложенной мне комнате и накрывшись с головой одеялом, растворилась во сне, где меня к себе крепко прижимал чернявый и привычно целуя нежное местечко за моим ухом, шептал смешные угрозы, что будет, если я ещё раз не надену в холод шапку и не застегну куртку по самый нос.

И только проспав больше десяти часов, открыв глаза и взяв в руки телефон, я обнаружила непрочитанное сообщение, которое передавало всю боль осознания нашей разлуки:

«Я умру без тебя.»

Глава 40

ПЕТЮНЯ.