Соль и серебро

Обычно Райан знает всё – так же много, как и ветераны, если не больше. Он с легкостью может говорить о древних шумерских демонах, цитировать христианскую Библию, цитировать библию демонов и объяснять происхождение вампирских мифов на одном дыхании. Он невероятный и потрясающий, и чтобы он не знал, что происходит?! Это пугает меня до смерти.

– Мне надо идти, – наконец говорит он.

Я почти закончила резать овощи, картофель будет готов через пару минут. Так же и блины, яйца, вафли – все можно приготовить быстро.

– Думаю, завтрак будет лучшей идеей. – Я поворачиваюсь к нему, держа в руке нож. – Вафли? Блины? Яйца?

– У меня нет времени на завтрак.

– Тогда у меня нет времени наливать тебе кофе.

– Дрянь! – говорит он, и это звучит почти нежно.

– Заткнись! – отвечаю я, но лишь притворяюсь обиженной.

Нежность – это еще один шаг к чистой искренней страсти. Ладно, может, и нет, но я очень беспокоюсь, что Райан считает меня невероятной растяпой, я ведь такая беспомощная, когда дело касается охоты за демонами.

– Интересно, ты нечаянно что-то сделала или это повсюду? – задумчиво произносит Райан.

Я наливаю себе чашку кофе, он смотрит на меня и отбирает ее. Он пьет его без сливок. Обычно он не пьет черный кофе; когда он первый раз пришел в закусочную «У Салли» охранять Дверь, он бухнул в чашку столько сахару и сливок, что от кофе остался только запах. Но я делаю чертовски хороший кофе.

– Если повсюду – это плохо? – спрашиваю я.

Он моргает.

– Да, – отвечает он и продолжает пить мой кофе.

Я закатываю глаза:

– Если ты собираешься стоять тут и обвинять меня бог знает в чем, тебе придется съесть завтрак. Я собираюсь завтракать.

Иду к грилю. Надо было включить его заранее, но меня отвлек Райан, прожигавший пылающим взглядом дыру в моей шее.

О’кей, я склонна к мелодраме. Предъявите мне обвинение.

– В Бруклине есть еще Двери, – говорит он между глотками кофе. – Думаю, что ближайшая – в больнице Маймонидов, рядом со станцией Форт-Гамильтон.

– Постой-постой… Здесь поблизости есть еще одна Дверь? Ты за ней тоже присматриваешь?

Я в шоке, и не без причины. Следить за Дверью – это тяжелый труд. Райан почти никогда не уходит отсюда. Не могу представить, чтобы у него было время следить еще за одной Дверью. Или силы. Не говоря уже о… что ж, за те годы, пока эта Дверь была открыта, он никогда не упоминал о других Дверях.

Полагаю, я знала абстрактно, что они существуют, но я не осознавала, что в двадцати минутах отсюда есть еще одна.

– Нет. Ее охраняет Оуэн.

– Кто такой, черт побери, Оуэн?

– Охотник. – (Естественно, не раздатчик бесплатной еды. Я знаю их всех по именам.) – И парамедик, – продолжает Райан. – Наркоманы его обожают.

Готова поспорить, что это потому, что все охотники – молодые охотники, во всяком случае, – сексуальны. Это моя новая теория. Она должна дать им естественную защиту от лишнего веса – нельзя быть толстым и сексуальным одновременно, я уверена.

О, может быть, он симпатичнее, чем Райан? И парамедики ведь не сопляки? Хороший вопрос. Пока я не выясню это, официально объявлю Райану отставку. Буду холодна, как индейка, детка.

– Тебе следует пригласить его сюда как-нибудь, – говорю я ему с совсем не подозрительной интонацией.

Райан внимательно смотрит на меня.

– Нет уж, – отказывается он. Проходит секунда, и он морщится над кофе. – Хотя не имеет значения. Пригласи его сама.

Сама?

– Сама? – спрашиваю я, потому что я не из тех, кто думает об одном, а говорит о другом. Имею в виду, зачем ломать голову? Если я не спрошу, как люди смогут мне рассказать то, что я хочу знать? Это логично.

Например, как сейчас. Райан кивает, хотя вид у него несчастливый.

– Я не знаю, что происходит. Лучше тебе держаться рядом со мной. – (Я думаю, не воскресить ли свои надежды.) – Я всегда смогу использовать тебя, чтобы отвлечь демона, если он появится, – добавляет он.

Я режу оставшиеся перцы с намного большей силой, чем действительно требуется. Чертовы перцы!

Я оставляю забегаловку заботам утренней смены. Я не заставляю их приходить заранее готовить, потому что я человек добрый, но полагаю, что раз я готовлю, то я не должна работать с утренней сменой, когда приходят все эти угрюмые неформалы выпить кофе и съесть блины перед работой. Обычно я возвращаюсь к себе поспать еще пару часов, перед тем как окончательно встать и принять дневную и вечернюю смены. Иногда я обслуживаю столики, иногда готовлю, иногда веду учетную книгу – делаю все, что надо сделать.

Но сегодня мне надо выйти с Райаном после пары часов сна. Даже не просто выйти.

– Нам придется ехать на автобусе? – ною я.

– Да, либо нам придется идти через весь Манхэттен, чтобы сесть на поезд и доехать до больницы.

– Я не хочу в больницу, – ворчу я.

Но на самом деле хочу, потому что я хочу познакомиться с этим неизвестным охотником. Я просто не хочу ехать на автобусе. Нью-йоркские автобусы ходят медленно, воняют, и там обычно нет мест. Плюс нам придется делать пересадку. Это значит, что придется долго ждать, вести неловкие разговоры с Райаном, и все потому, что Райан не может позвонить этому парню.