Соль и серебро

– Ты такой глупец, – говорю я ему в шею.

Обнимаю его за талию, он немного похудел. Несколько порций особой тушеной говядины из закусочной Салли – и он придет в норму.

– Прости, – бормочет он мне в волосы. – Я сказал Нарнии, что, если она не снимет с тебя карантин, я сам открою Дверь и отыщу тебя.

Я явно оказываю дурное влияние.

– Я…

Он отстраняется. Выглядит обеспокоенным.

– Имею в виду, если ты этого хочешь. Я… мы… Ничего не должно меняться, если…

Ох, он так неуверен. Надо исправить это.

– Я тебя тоже люблю, ты знаешь. Я не хочу, чтобы ты защищал меня, я просто… просто хочу, чтобы ты был рядом. – Это правильные слова. Запрокинув голову, я вижу облегчение на его лице, мне хочется поцеловать его. Но: – Если бы я не была Дверью, я стала бы федорой, – глупо добавляю я.

– Годится, я в любом случае осел. – Его рука погружается в мои волосы, лаская.

– По крайней мере, мы оба знаем свои недостатки. – Я затаиваю дыхание, прижимаясь к нему, поднимаясь на цыпочки, чтобы наши лица оказались на одном уровне.

– Я… я… – Он запинается.

– Тебе лучше извиниться.

– Мне жаль.

– Тебе лучше не просто сожалеть.

– Мне не просто жаль, ты даже не знаешь. В основном потому, что последний месяц я провел в размышлениях о том, какие правильные слова подобрать и… – Он умолкает и смеется, по-настоящему, искренне смеется. – Прости, Элли.

– Мое имя… – Он качает головой, но я кладу пальцы ему на губы. Я шепчу еле слышно, мой голос – лишь дыхание, лишь шелест в его сознании. – Мое имя – Отем. Ты можешь называть меня Элли.

– Мое имя – Риан, – отвечает он, и в его голосе проскальзывает акцент. Я не могу дождаться, когда я узнаю, что это за акцент, откуда он родом, все о нем. Я не могу дождаться сражений, которые у нас будут; не могу дождаться будущего. – Ты можешь звать меня Райан.

И затем наши губы соприкасаются. Наши губы наконец соприкасаются, наконец он вернулся, и все в мире становится на свои места. У меня есть моя закусочная, моя Дверь с ее отвратительными демонами, которых надо убивать, и у меня есть Райан. Я откидываюсь назад, чтобы сказать:

– Не говори Нарнии, но тот пурпурный монстр с щупальцами все еще у меня. Я купила ему чертовски большую собачью подстилку.

Его руки обвиваются вокруг меня и сжимают. Он смеется, и я не могу устоять: я сшибаю стетсон с его головы, шляпа падает на пол, а мы просто целуемся, и целуемся, и целуемся.