Соль под кожей. Том первый (СИ)

Если бы моему мужу было в половину меньше лет, я бы сказала, что у него в самом разгаре подростковый кризис. Значит, самое время перестать пугать и снимать с гвоздя ремень.

Андрей не отвечает, и я набираю его до тех пор, пока не снимает трубку.

— Ты на часы смотрела? — бормочет пьяным голосом.

— Угадай, с кем я только что разговариала?

— Да пошла ты…

— С твоим отцом. В офисе.

— Папа… офисе? — Андрей икает.

— Прикинь, — шиплю сквозь зубы, напоминая себе, что даже очень плохие девочки используют мат только в самых крайних случаях. — У нас был очень интересный разговор о тебе, мой дорогой муженек. Не советую звонить ему сейчас и интересоваться, что именно мы обсуждали, потому что моя голова может полететь с плеч. Догадайся, что в таком случае автоматически случиться с твоей?

— Да что происходит?! — в голосе Андрея появляются визгливые нотки.

Как бы противно это не звучало — такой Андрей мне нравится гораздо больше. Пока он ведет себя как испуганная баба, им гораздо проще управлять, потому что в такой ситуации именно я отыгрываю роль всерешающего папика.

— Кто-то прислал твоему отцу короткую выжимку того, чем ты на самом деле занимался в нашем свадебном путешествии.

— В смысле?

— Не прикидывайся идиотом, Андрей. У тебя это получается гораздо хуже тех кульбитов, в которых гениальный фотограф запечатлел тебя на тех фотках. Знаешь, что я чувствовала, когда твой папаша сунул их мне под нос?!

— Да какие, на хуй, фотки?! — Но дрожащий голос выдает его с головой. — Он что… реально в курсе, что…

— Отец оооочень горел желанием обсудить с тобой всю эту эпидерсию, мой дорогой, но твоя бесстрашная жена взяла удар на себя и напиздела ему, что ты до сих пор не выздоровел после отравления устрицами. И болеешь дома.

— Что… теперь будет?

— Я скоро приеду. И мой тебе совет: дождись меня, прежде чем шевелить конечностями или мыслями, потому что в следующий раз даже я не смогу помешать Завольскому воссоздать ремейк картины, на которой Иван Грозный убивает собственного сына!

Глава тридцать третья: Лори

Глава тридцать третья: Лори

Настоящее

Я говорю помощнице, что еду по делам (выбираю наугад то, что периодически всплывает на повестке дня), покупаю в ближайшей кофейне американо и прыгаю за руль.

Первым делом пишу Данте.

Лори: Кто-то слил Завольскому про Андрея.

Он был в сети несколько минут назад, значит, мы с ним снова в каком-то приблизительно одинаковом часовом поясе. Ну, давай, не молчи!

Глоток горького и крепкого кофе немного приводит меня в чувство. Нужно перестать дергаться, потому что, хоть дерьмо уже случилось, сейчас эта ситуация находится в заморозке, благодаря моим усилиям и тому, что старый боров хотя бы ненадолго, но переключится на другую сторону этой проблемы — будет искать того смельчака, которому хватило ума зарубиться с Завольским. Хотя он выбрал для этого очень странный способ, не попросив ни денег, ни выдвинув какие-то другие условия в обмен на свое молчание. Если хотя бы один из этих снимков попадет в прессу — можно сказать, Завольскому придет конец, потому что его империя (точнее, ее неприкосновенность), во многом зависит от поддержки влиятельных политиков. А эти ребята очень не любят пачкать свое доброе имя разными мутными связями.

Я снова пью кофе, вспоминая события прошлого и своего отца. Он был нудным и важным ровно до тех пор, пока «святая троица» не решила подвинуть его с пьедестала. Одна скандальная новость, одна липовая инфа — и моя папа остался один на один с беспощадной системой, которая без разбору сжирает отстающих в гонке за большим баблом.

Но моего отца раздавили сразу, одним ударом.

Наратову, Угоричу и Андрею было плевать, что случится с его родными, что станет с его дочерью. Нас принесли в жертву ради собственной корыстной выгоды. Новак, тесть Наратова, по заслугам оценил стремление Сергея выслужиться перед будущей родней, и как только занял освободившуюся должность отца — подарил Сергею в свое кресло. Угоричь получил все, чем владела моя семья, потому что ВНЕЗАПНО оказался единственным живым наследником, а Завольский прибрали к рукам его финансовую империю.

Голодным не ушел никто, даже стервятники-журналисты, которые еще долго смаковали подробности этой истории. Даже придумали ей громкое название — «Падение Титана», выпустили целых четыре шоу на телевидении, пока тела моих родителей еще даже не успели остыть в могилах.

Я вовремя притормаживаю себя, потому что желание проткнуть Завольского его же перьевой ручкой еще слишком свежо, а аргументов, почему это нельзя сделать прямо сейчас –все меньше.

Всему свое время, Валерия.

От Данте есть входящее сообщение, как всегда — лаконичное до тошноты.

Данте:Он тебе об этом сказал? Сама узнала?

Лори:Сам сказал и показал.

Данте:Шантаж?

Лори:Нет, никаких требований в ответ.

Данте:Знаешь наверняка или он так сказал?