Соль под кожей. Том первый (СИ)

Мне хорошо знакомо выражение ее лица в этот момент. Так безмятежно выглядеть может только человек, который буквально посвятил себя работе без остатка. В этом мы с ней как никто можем понять друг друга, даже если я не припомню ни одного разговора, в котором Марина упоминала бы мечту стать ресторатором. Она всегда хотела большую семью, много детей и надежный тыл, а мне всегда было не понять, как человек из многодетной семьи, где все буквально донашивают друг за другом, может желать своим детям той же участи. Прошли годы — и я вообще перестала понимать ценность семьи и важность рождения детей. Но это еще одна тема, которую не следует поднимать в присутствии мамочки с маленьким ребенком.

— Извини, я стала очень болтливой.

— Я тоже так когда-то говорила, — напоминаю о нашем общем прошлом, и мы снова делаем паузу в память о тех временах.

Какой бы тяжелой раньше ни была жизнь Марины, она никогда не выворачивала душу. Если и рассказывала, то только какие-то бытовые мелочи, сложность которых и выеденного яйца не стоила. Так что ее сегодняшняя порнография души лично для меня выглядит странно сразу по двум причинам: во-первых, мы не общались шесть лет, это большой срок даже для закадычных подруг, а мы такими не были несмотря ни на что, и во-вторых, потому что так обычно делают те, кому уже просто невыносимо держать все в себе.

— Я так ждала твоего звонка, Лера. Клянусь, я ни от одного мужчины так не ждала весточку, как от тебя. Думала, что это знак — мы снова встретились, мне будет с кем поговорить. Ты не стала бы осуждать. Я знаю. Кто угодно, но только не ты.

— У меня было много дел, — говорю я, чувствую гадкий привкус вынужденной лжи. Если бы не ее душещипательное признание, сказать ей правду было бы гораздо легче. — И еще свадьба эта.

Я напрягаюсь, потому что замечаю ее попытку как-то это прокомментировать, но в итоге она снова ностальгирует, шутя, что если бы в прошлом мы сказали друг другу кем станем сейчас, то наверняка не обошлось бы без членовредительства.

— Приходи на свадьбу, — говорит мой рот абсолютно без участия головы.

И тут же, как в любом идиотском ситкоме, хочется залепить себе рот ладонью и сделать вид, что это были просто невнятные звуковые вибрации. Я весь вечер убеждаю себя в том, что прошлому не место в моей жизни и как это может быть опасно — и «гениально» зову это «прошлое» на самое большое событие моей жизни. Именно туда, где Марине не составит труда растоптать в пыль и меня, и мои планы.

— Я надеялась, что ты это скажешь, — с облегчением выдыхает Марина, потом протягивает руку через весь стол и накрывает мою ладонь. — Лера, я клянусь, что никогда и никому, ни единого слова. Даже если меня будут пытать бочкой печенья и банкой варенья.

Я надеюсь, что натянутой моя улыбка выглядит только в голове.

Черт. Проклятье!

Нужно быстро придумать правдоподобную отговорку, почему я поспешила с приглашением. Нет мест? Господи, да на такой свадьбе это точно не проблема! В голову как назло ничего не лезет. И вместо того, чтобы искать причину, почему «нет», мой мозг находит десятки оправданий, почему «да». Марина уже несколько раз могла подпортить мне жизнь, но до сих пор этого не сделала. И сегодня благодаря ей у моих «подружаек» отпала добрая половина вопросов о мои загадочном прошлом, и заодно отвалился повод шутить на эту тему. Никто из «троицы» не видел Марину в лицо, даже если предположить, что ее так же просто узнать сейчас в этой роскошной красавице. Ну и в конце концов, присутствие с моей стороны владелицы единственной мишленовской награды в стране — это посолиднее, чем три тупых девицы.

— Можешь брать с собой дочь, — продолжает говорить мой рот. — Для детей будет отдельная зона, няни и развлекательная программа. И десяток терминаторов охраны.

— Очень на это надеюсь — у Стаси шило в одном месте. Она уже трех нянь ушатала, и на четвертую я просто молюсь. Готова платить ей сколько угодно, лишь бы эта святая женщина не бросила меня на растерзание этой жужелице!

— Если что-то на моей свадьбе будет не идеально, я знаю на кого свернуть, — пытаюсь шутить я.

— И… возможно, я буду не одна. Это ничего? — осторожно уточняет Марина.

— Без проблем.

Мне хочется спросить про отца ее девочки, но я держу любопытство под контролем. Марина так много рассказала о покойном муже, но ни разу не заикнулась об отце своей дочери — для этого должна быть причина. И то, как неуверенно она говорит о том, что может прийти со спутником намекает, что Марина и сама этого не знает. Вряд ли так говорят о человеке, с которым живут под одной крышей. Возможно, отец Стаси женат? Возможно, у них свободные отношения? Да все, что угодно.

Я спохватываюсь, что вечер стремительно заканчивается, снова выразительно смотрю на часы и Марина понимающе встает первой. Я скидываю ей место и время начала официальной церемонии, скажу, что попрошу забронировать три места для Марины Рогожкиной, и тут же скидываю эту информацию Любе. Хорошо, что благодаря ее предусмотрительности у меня в запасе есть еще один стол, но лучше бы им не пришлось воспользоваться.