Соль под кожей. Том первый (СИ)

Закидываю на плечо сумку, выхожу и бегу по ступеням, прикидывая, сколько времени потрачу на тренировку, чтобы потом успеть в салон красоты, где у меня «свидание» с визажисткой — решили подстраховаться и сделать пробный полный грим, чтобы проверить, что мои татуировки будут надежно спрятаны.

Переодеваюсь, накидываю сверху большую балахонистую кофту и повыше натягиваю толстые носки — в зале действительно «свежо», а заниматься на холодную я не люблю.

О том, что «секвойя» там, я узнаю по запаху. Это уже просто пипец и ни в какие рамки — здесь минимум метров десять потолки и зал размером с ангар для «Боинга», но я чувствую этого придурка нюхом, как собака. Быстро осматриваюсь. И сразу замечаю эту «шпалу» около лавки для жима штанги. Даже не удивляюсь, что в эту минуту там лежит бабское полуголое тело, и делает вид, что у нее вот-вот развяжется пупок под пустым грифом, и без страхующего никак.

Разворачиваюсь и иду в противоположном направлении.

Я успеваю позаниматься минут сорок когда вспоминаю о том, что с момент моего последнего сообщения Сергею прошло больше суток, а я обещала себе держать его на крючке до Дня Х, и не вести себя как стерва на тот случай, если он захочет снова пооткровенничать. От Сергея у меня уже четыре сообщения, одно из которых — буквально час назад. Сделал селфи в машине с улыбающейся во весь рот рожей, и написал, что уже так привык к моим сообщениям, что рука сама тянется проверять телефон. В последние дни ведет себя просто как шелковый, поэтому в качестве бонуса тоже отправляю ему себяшку, нарочно натянув козырек бейсболки по ниже, так, чтобы было не разобрать черты лица, еще и сверху натягиваю капюшон. Пишу какую-то фигню, отсылаю и возвращаюсь к своим железкам.

Хотя, кого я обманываю? Как бы сильно я не пыталась сосредоточиться на тренировке, приходится буквально силой заставлять себя не искать взглядом знакомую фигуру. И даже выкрученная до отказа музыка в наушниках не решает проблему. Зато я замечаю кое-что другое, точнее, кое-кого — ту бабищу, с которой они вместе ушли из зала, кажется, несколько недель назад. Интересно, сегодня из зала Вадим уедет с новой добычей или старая офигеет от такой наглости и наведет шороху? Даю себе мысленную индульгенцию поглазеть на разборки, если дойдет до взаимного выдирания волос.

Я успеваю закончить тренировку в намеченное время, и отправляюсь в зону для растяжки, чтобы прокататься на ролике, и расслабить немного забитые после напряженной тренировки мышцы. Девица, которую страховал Вадим, тоже здесь, еще и вместе с подружкой. Делают вид, что занимаются йогой, хотя что-то оживленно обсуждают. Я не долго борюсь с искушением послушать, о чем они говорят, выключаю звук в наушниках, но продолжаю делать вид, что меня в данный момент не интересует никакая другая форма жизни, кроме собственной.

— Серьезно?! Не взял твой номер?!

— Прикинь! Я сначала намекала, потом в лоб сказала, что у меня может освободиться вечер и мы можем куда-то вместе сходить…

Рассказчика запинается, потому что к нам, как в лучших традиция турецких сериалов, присоединяется еще одна участница кружка «соблазнённых шпалой» и девицы какое-то время держат рот на замке. А потом снова начинают обсуждать, какие пошли ужасные мужики и не понимают намеков.

Я честно пытаюсь себя сдерживать. Буквально держу руками челюсти, воображая, что это намордник, но, если гадости суждено вывалиться из моего рта — она все равно будет сказана.

— Мужики всегда все понимают, — говорю достаточно громко, вставая и одновременно снимая наушники. — Но если бабское тело им не интересно, они очень профессионально прикидываются шлангами.

Лучше всего выражение лиц всех троих можно описать одной фразой — рыбки на выкате.

И просто замечательно, что прямо сейчас я могу просто подняться и свалить. Сделал гадость — сердцу радость, или как там говорят?

Но приходится задержаться около стойки с бутылками, где я обычно снимаю перчатки, отключают запись тренировки и держу свои спортивные принадлежности и ключи от ящика. Успеваю сделать глоток, прежде чем в ноздри ударяет запах, который для меня уже стал чем-то вроде личного проклятия. Я пытаюсь не дышать, когда понимаю, что Вадим стоит прямо сзади, так близко, что я спиной чувствую тепло его тела. И только потом соображаю, что наши бутылки стоят рядом и он тянется через меня, чтобы ее достать.

Задевает рукой мою плечо.

От контакта голой кожи едва не подпрыгиваю на месте.

Не могу даже пошевелиться, и моя рука с зажатой бутылкой лежит на столешнице, как приколоченная. Вадим делает глоток, возвращает свою на место, но тоже не спешит убирать свою. В реальности проходит всего несколько секунд, но ощущения такие, будто время лично для меня законсервировалось в вакууме и стало течь максимально медленно.