Солдат без знамени

Где-то вдалеке, пока на самой грани слышимости, возникает новый звук. Этот мерзкий, выматывающий душу вой просто невозможно с чем-то перепутать. Минометы.

– В укрытие!!!

Сейчас нас снова начнут пропалывать, как ту картошку. После того как нам блиндаж обвалили, разом выбив сразу пять «активных штыков», причем одного – в безвозвратные, а еще двух – в тяжелые, укрытий мы себе нарыли новых, узких индивидуальных «щелей». Может, и не так надежно, как бетонный ДОТ, но и попасть куда сложнее, не говоря уже о том, чтобы заметить. И даже в случае прямого попадания потери все равно меньше. Один, как бы цинично это ни звучало, – лучше, чем пятеро.

К слову, обстрел что-то особо не впечатляет. По сравнению с вчерашними, не говоря уж о более ранних – и жидковат, и кривоват. И если первое можно списать на заканчивающиеся боеприпасы, то вот второе… Похоже, если и приврал Игорь, описывая последние новости с «большой земли», то совсем немного, чисто для красоты картинки. Вернувшийся в оборонительный союз Узбекистан и российская военная авиация на взлетных полосах в Ташкенте – это уже даже не «звоночек», не намек. Это натуральное сообщение открытым текстом, можно сказать – колокольный набат. А что такое штурмовая авиация русских – все «бородатые» в Сирии уже уяснили. Сильно сомневаюсь, что найдется много желающих на себе опробовать. Вот и начали, как говаривал великий Попандопуло: «Хлопцы разбегаться кто куда, в разные стороны». И технические специалисты, те же артиллеристы и артнаводчики – в первую голову. За ними все же контроль не такой плотный, как за той же пехотой, где большая часть бойцов – не из местных перебежчики, а моджахеды, которые «неофитам» деру дать не позволят, пристрелят скорее. Вот и щеманули «технари», как тараканы на кухне, едва жареным запахло. Что по точности обстрела очень заметно. Впрочем – нам оно только на руку.

С другой стороны, если боевики ждут наших авиаударов, шанс у них только один – прорваться через удерживаемый нами периметр на территорию базы, перемешаться с нашими порядками, закрепиться, пусть даже и «слоеным пирогом», набрать как можно больше пленных и начать переговоры о «коридорах безопасности», как в Алеппо в прошлом году. По своим наши авиацией долбать не станут и начнут договариваться. Но только при таких обстоятельствах. При прочих – будут выжигать эту нечисть без всякой жалости. И значит это, что вот сейчас-то нам и захорошеет. Причем – очень скоро.

Едва обстрел закончился, громко вслух делюсь своими соображениями с пацанами. Передышку нужно использовать с умом и по максимуму – растаскиваем все оставшиеся боеприпасы по позициям, вскрываем все цинки, набиваем все имеющиеся магазины и ленты к пулемету. Я, конечно, тот еще Кутузов, но что-то мне подсказывает, что позже на все это времени может и не оказаться.

Поперли «бородатые» минут через пятнадцать. Густо, чтоб их. Развернутых знамен с черепом и костями, аксельбантов и ровных шеренг не хватает – вылитая каппелевская «психическая атака» из «Чапаева» получилась бы. Точно – приперло гадов, раньше они себе такого не позволяли, берегли людей. А теперь – классическое «либо пан, либо – пропал».

Пока меня еще слышно, отдаю последние указания, чуть позже не то, что подчиненные – сам себя не услышу.

– Патроны экономим, подвоза не будет! Очередями – только на самых малых дистанциях! Сначала долбите ВОГами, потом – ручными гранатами! И – держаться!!! Зубами, когтями… рогами, мля, упритесь!!!

– Не надрывайся, командир, – спокойно отзывается от пулемета Сашка. – Не маленькие. Нам «Панфиловцев» в клубе еще в ноябре показали… Отступать некуда…

Ответить я не успел, да и что на такое можно ответить? Но нам помешали. Прямо перед бруствером поднялся сноп разрыва, меня, словно пушинку, отбросило в сторону и густо присыпало комьями земли. В голове – непередаваемые ощущения, будто бутылку кефира встряхнули хорошенько. Ни черта себе! Это что ж такое было?

– Танки! – слышен чей-то голос сквозь ватную заложенность в ушах.

Танки – это хреново. У меня к РПГ всего две кумулятивных гранаты осталось. И обе обычные, не тандемные. Такие «в лоб» разве что старенький Т-62 возьмут, и то – при удачном попадании. Что-то более серьезное – только в борт или корму. А борта и уж тем более задницы свои они мне вряд ли подставят.