Солдат Империи

С заменой рекрутчины всеобщей воинской повинностью для всех классов и сословий начал меняться состав призывников: возраст их, за исключением льготников, составлял двадцать лет, возросло количество грамотных в армии – люди эти были более понятливы в военном деле. Методы обучения теперь соответствовали другому уровню развития, иному мышлению молодого солдата. С учетом этого уставы, наставления обновлялись, совершенствовались.

Самому Ивану тоже приходилось многому учиться; когда, например, начали поступать в полк (сначала в стрелковую роту) винтовки Бердана со скользящим затвором, осваивал новое оружие вместе с офицерами.

С полной отменой телесных наказаний в 1870 году дисциплину поддерживать следовало исходя из иного перечня взысканий и в установленном ныне порядке. В этот же период «при постепенном сокращении сроков действительной службы и при увеличении научных требований от унтер-офицеров, становилось необходимым обратить особое внимание на подготовку рядовых к унтер-офицерскому званию».

Согласно инструкций, причем Высочайше утвержденных и объявленных приказами по Военному ведомству, составлялись специальные учебные команды, куда направляли от роты пять шесть человек. Такие команды появились к началу семидесятых годов во всех полках, обучение поручалось специально назначенным офицерам и унтер-офицерам. Нижние чины получали здесь необходимые сведения об обязанностях унтер-офицеров, «об обязанностях по внутренней службе и по нахождению в передовых постах…», основах теории стрельбы. Давались также основы знаний военного законодательства, дисциплинарного устава, некоторые сведения по организации войск и снабжению частей в пределах роты, батальона, полка.

Иван Арефьев также получал дополнительную теоретическую подготовку и свой опыт, приобретенный в боях и в мирное время, обязан был теперь передавать молодым солдатам с учетом полученных знаний, и не только прикладного (практического) характера. На занятиях припоминал Арефич известные ему случаи, которые могли бы быть примером исполнения службы в постах и караулах, важным для сбережения жизни своей и товарищей. Хорошо еще помнились внезапные нападения горцев и ночные дозоры на Кавказской линии.

Понимали молодые рекруты, хоть и не всегда упоминал Иван себя в тех примерах, что дядька в означенном деле был, и потому слушали его с большим вниманием и уважением. Как образец солдатского геройства и доблести, называл Арефич Тимофея Евдокимова, Архипа Осипова, других героев Кавказской войны.

Так готовил унтер-офицер Иван Арефьев молодую грамотную смену, что, собственно, и явилось тем новшеством, которое вводило Военное министерство.

Из поступивших на военную службу с 1862 по 1871 год получили образование в средних учебных заведениях всего 404 человека (обратим внимание на эту ничтожную цифру), а ведь из унтер-офицеров готовили и офицеров, для чего, правда, необходимо было сдать соответствующий экзамен.

Значительное преимущество получали добровольно вступившие на службу «без различия происхождения… прослужившие в звании унтер-офицера не менее одного года». «По удостоению» начальства они могли быть допущены к конкурсному экзамену.

Таким образом, нельзя считать, что офицерский корпус армии в полной мере соответствовал требованиям реформы, но тогда вдвойне возрастала роль опытных, грамотных унтер-офицеров.

Офицерский корпус уже не был однороден, приходящие в Русскую армию офицеры все больше различались по происхождению и уровню образования. Верные присяге, они, при исполнении долга, следовали статьям «Свода Военных постановлений». Документ этот, многотомный, с многочисленными продолжениями, настолько всеобъемлющ, что казалось, в нем даны определения и наставления на все случаи службы и жизни солдата и офицера. Если случилось бы такое чудо, что все без исключения офицеры приняли статьи его к неукоснительному исполнению, то стала бы Русская армия непобедимой на все времена.

Приведем два, на мой взгляд, характерных положения из «Свода Военных постановлений»:

«Никто из служащих в исполнении возложенных на него обязанностей не должен смотреть ни на какое лицо, ни на какие предложения, а тем менее на партикулярные письма, хотя бы от первейших лиц в государстве, но обязан исправлять свое дело по точной силе и словам законов…

Общие качества каждого лица, состоящего на службе по военному ведомству: здравый рассудок, человеколюбие, честность, бескорыстие и воздержание от взяток…, покровительство невинному и оскорбленному…»

Надо думать все же, что армейские офицеры в большинстве своем хорошо знали содержание упомянутого документа, а слова «честь имею» были для них не пустым звуком, иначе под их началом вряд ли бы смог целых 25 лет служить «беспорочно» мой прадед.

В январе 1871 года истек срок второго трехлетия сверхсрочной службы Ивана. По такому случаю вызвал его командир роты и предложил остаться на третье трехлетие – добровольно отказаться, в очередной раз, от отставки.