Солдат ка Джейн. Дикари (СИ)

  - Не знаю, что хуже - когда кровь выползает, или вылетает, - я не могла позволить себе панику и истерику.

  Наклонилась и поцеловала подружку в губы.

  Не помнила я, делают ли искусственное дыхание вместе с кровопусканием.

  Но я не делала искусственное дыхание, а просто целовала Бонни в сухие губы.

  - Ну, ты и шутница, подружка, - я сквозь слезы улыбнулась.

  - Джейн, на тебе кровь, - Бонни раскрыла глаза. - Жухрайский шпион тебя ранил? - Бонни попыталась подняться.

  - Ты меня ранила, в самое сердце, - я засмеялась. - Не двигайся, Бонни, а то без крови далеко не уйдешь. - Я выдернула из стенки веревку из травы.

  Стенка хижины тут же отвалилась.

  Крыша опасно накренилась.

  Оказывается, что хижина сдерживалась веревками.

  Я разрезала веревку на две части.

  Быстро, как учили на уроках технологии, жгутом перевязала плечо подружки, чтобы она не потеряла всю кровь.

  Вторую веревку стала обматывать вокруг шеи Бонни.

  Обмотала и затягивала.

  - Джейн, ты меня душишь, - Бонни не сопротивлялась, а мило улыбалась. - Хочешь, чтобы я не страдала?

  - Верёвку затягивать на шее - не своевременно, - я сбросила жгут с шеи Бонни. - Подожди немножко, Бонни, я обязательно найду хирурга в туземной деревне. - Я выскочила из хижины: - Дети, дожны же быть в деревне дети.

  Дети не пьют вино. - Я вбежала в просторную, но не шикарную хижину.

  Не обманула я себя.

  Но дети, их было немного, все спали.

  Либо взрослые угощают своих детей вином, либо в деревне нет воды, а только вино, но моей подружке нравы и традиции дикарей Эвкалипта в данный момент не интересы.

  - Дикарь, жухрайский шпион тоже по-своему немножко ребенок. - Я ворвалась в саклю, где в клетке томился и изнывал жухрайский шпион: - Филантроп, моей подружке плохо.

  - Бонни рожает? - жухрай не шутил, или шутил очень профессионально - без улыбки.

  Его лицо серьезное, как у нашего Наставника Мирандо в гимназии, когда он в столовой раздает свинину.

  Один раз в неделю по решению родительского комитета детям выделялась свиная голова на холодец.

  Мы обычно выбрасывали свиные головы сразу, как только выходили из школы.

  Кому нужны свиные головы, если наша Планета - королева планет по свиньям.

  Свинина везде, хлеба нет, только рыба, мясо, птица и свинина.

  - Бонни не рожает, потому что нам до свадьбы нельзя рожать и ничего другого нельзя, - не время сейчас рассказывать шпиону о наших законах.

  Я замолчала, и тут же осознала, что выдала вражескому шпиону наш имперский секрет.

  "Болтун - находка для шпиона" - на Натуре с каждого плаката бдительная натурщица предупреждала граждан.

  Натурщица или натурщик - у нас на Натуре сплошная толерантность.

  Мужчин в десять раз меньше, чем женщин, но на плакатах должно быть одинаковое количество особей мужского и женского пола.

  - Выживет твоя подружка, - Филантроп показал неровные коричневые зубы. - Самое страшное, что я видел в жизни, это, как женщина рожает.

  Женщина кричит, тужится и совсем не похожа на романтическое воздушное невинное создание из голограмм.

  Однажды я сам чуть не родил, когда нечаянно в детстве с друзьями подсматривал в окно родильного дома.

  Мне казалось, что женщина превращается в монстра из фильмов ужаса.

  После увиденного я три недели лежал в горячке.

  В школе вздрагивал каждый раз, когда поднимал глаза на девочек.

  Никак не мог представить, что застенчивые и робкие они когда-нибудь превратятся в чудовищ в родильном отделении больницы.

  - Филантроп, ты дурак, - я стиснула зубы. - Нам алкоголь запрещен, наши гены закодированы до двадцати одного года.

  Алкоголь до этого времени смертелен, как и табак.

  Ты не знал, но все равно - дурак!

  Парней нельзя оскорблять, но ты не парень, ты - жухрайский шпион.

  - Кто обзывается, та сама так называется, - Филантроп сделал вид, что обиделся.

  - Помоги моей подружке, - я без сил опустилась перед клеткой. - Если Бонни умрет, то и я умру.

  - Вы слишком близкие подружки, я видел, - шпион вцепился руками в прутья клетки. - Что же ты ждешь, Джейн?

  - Ты не убьёшь нас, когда выйдешь на свободу? - я говорила глупости, потому что жухрайский шпион не справится с моим кинжалом.

  Если, конечно, Филантроп не вырос на жухрайской Натуре.

  Мы с пяти лет изучаем ежедневно кинжалы, и так - всю жизнь, поэтому в нашей Империи никто лучше не владеет ножами, чем мы, натуристы.

  - Я вас возьму в плен, - шпион выпрямился.

  Он оказался широк в плечах и внушительного роста.

  Гармонично сложен, мускулист, взгляд волевой, подбородок целеустремлённый.

  - Что рот раскрыла, конфедератка? - шпион вернул меня к дикарской жизни.

  - Если бы ты был наш, имперский, то я бы невольно залюбовалась тобой, злодей, - я пальцами подтянула нижнюю челюсть, чтобы она не отвисла до коленей. - Вас в наших фильмах изображают чудовищами: страшные, грязные, перекошенные, со слизью изо рта.

  - Насчет грязного, ты угадала, - Филантроп спешил за мной к хижине, где лежала Бонни. - В клетке особо не вымоешься.

  Но на свободе мы по два раза в день принимаем душ.

  - Неужели? - я быстро быстро моргала.

  - Да и вас, конфедератов, в наших фильмах и книгах показывают монстрами.

  До встречи с вами я был уверен, что у конфедератки две головы и три ноги.