Солдат ка Джейн. Учебка (СИ)

  Впервые, я серьезно задумалась о правилах нашей конфедерации, и впервые почувствовала в низу живота недовольство тем, что мы не можем нацепить на себя боевые награды.

  - Шорли, все ты врешь, - я выплеснула свою досаду на Шорли. - Придумал, что парни должны платить за то, что делают нам массаж.

  Все наврал, - я зарыдала. - И о том, что девушки во многих конфедерациях полностью скрывают себя под одеждой. - Я представила себя полностью закрытой тряпками.

  И все тряпки обколоты медалями.

  Иду и звеню медалями за отвагу, иду и гремлю орденами мужества.

  Нет, девушкам орден мужества не нужен, потому что мы не мужественные, мы женственные.

  Нас должны награждать орденами женственности.

  - Джейн, ты отличница в гимназии, но не знаешь из новейшей истории, что в Восточных конфедерациях Империи девушка прикрывает одеждами всю себя целиком.

  Ни одна часть тела, даже пальчик, не должен виднеться.

  Палец - грех! - Шорли посмотрел на мои пальцы.

  Я сразу спрятала ладони под мышки - от греха подальше.

  - Женщинам в одеждах не жарко в восточных конфедерациях? - Бонни вжала головку в плечи.

  Опасалась, что Шорли покарает ее за вопрос.

  - Может быть, и жарко, но те женщины честь блюдут, в отличие от некоторых, - Шорли многозначительно посмотрел на меня.

  - За нас на Натуре честь блюдут жрецы, - я проблеяла белой овечкой. - Мы же до свадьбы не можем, даже, если очень захотим.

  - Я о другой чести, тебе не понять, отличница, - каждое слово Шорли, как горячий уголек. - Когда вы перед майором Небраской в столовой начали бесстыдно раздвигать ноги...

  - Что же бесстыдного, если мы раздвигаем ноги? - я находилась на грани обморока от нахлынувшей информации.

  Но обязана до конца выслушать Шорли.

  - Потому что приличные девушки ноги не раздвигают, как актрисы, и не раздеваются перед незнакомыми мужчинами, - Шорли чихнул.

  - Будь здоров, Шорли, - я поднялась с пола. - А что делают приличные девушки перед незнакомыми мужчинами?

  - Приличные девушки ведут себя достойно, - Шорли отболтался.

  Я сразу поняла, потому что курс пустой болтовни в гимназии знала назубок. - Я подсматривал за вами с улицы, а рядом подсматривал адъютант майора Небраски Серджио.

  Серджио чуть нос не расплющил о стекло.

  Он ревновал вас к майору, потому что его любит, а вас теперь ненавидит.

  Мы сговорились, подняли камни и швырнули в стекло, чтобы вы прекратили безобразия и не опозорили себя ниже ватерлинии.

  - Шорли, ты моряк? - Я потрогала бицепс парня. - Моряк - уважаемая профессия.

  Моряки много денег зарабатывают, потому что добывают морские водоросли.

  - Ваши моряки зарабатывают, а наши в нищете прозябают, - Шорли надавил на слово "ваши". - Господа офицеры поймали Серджио, а меня не догнали. - Шорли гордо расправил плечи, как горный орел. - Объявили в розыск, как дезертира и бунтовщика.

  - Серджио попросил прощения у своего майора Небраски, и Небраска променял нас двоих на одного Серджио, - я обижено надула губки.

  - Джейн, ты опять за свое? - Глаза Шорли превратились в щелки. - Я же предупредил тебя, что ты - моя девушка, моя невеста.

  - Невеста? - Я упала в обморок.

  Очнулась я на мягком и душистом.

  - Джейн, я думала, что ты сошла с ума от радости, что невеста, - Бонни со слезами начала меня тискать и обнимать. - Наш общий друг попросил, чтобы я на тележке довезла тебя до нашей кроватки. - Бонни многозначительно приложила пальчик к губам.

  Я поняла, что нельзя произносить имя Шорли, потому что нас подслушивают.

  Я приподнялась - в голосе не шумело, на сердце радостно.

  Обнаружила, что мы находимся в нашей казарме номер три.

  Парни не обращали на нас внимания, потому что обсуждали что лучше - четная восемь, или нечетная, но трагическая цифра тринадцать.

  На кровати в углу вздрагивал во сне Йовович.

  - Я боюсь, - я прошептала на ушко Бонни.

  - Этого? - Бонни заговорщицки подмигнула мне.

  - И того, и этих, - я притянула подружку к себе. - Ложись спать. - Мозг мой перегружен, боюсь, как бы не началась перезагрузка, как в компьютере.

  Проснусь с отформатированным мозгом, чистым, без памяти и без ума.

  - Не допущу форматирования наших мозгов, - Бонни прилегла и прижалась ко мне.

  Мы целовались и поглаживали друг дружку, но не настойчиво, а успокаивающе.

  - Калиостро? - я шептала в ушко подружки.

  Ушки у нее мягкие персиковые.

  - Этот предупредил, чтобы мы никому не говорили, что ходили в бассейн, душ и в сауну, - Бонни закинула ножку мне на талию. - Калиостро спекся на подогревальнике.

  - Шашлык из Калиостро, значит? - я многозначительно кивнула.

  - Подгоревший шашлык из массажиста, - Бонни зевнула.

  - Почему они на нас так смотрят? - я повернула головку и улыбнулась замолчавшим нумерологам.

  - Не обращай на них внимания.

  Этот же говорил, что у них иные традиции, - Бонни поцеловала меня в носик. - Но я все равно не верю ему.

  - Он будет меня преследовать? - мое сердечко сжалась от страха, и в то же время радостно забилось - парень назвал меня своей невестой.

  - Конечно, будет преследовать, - Бонни не успокоила меня, а напряла.

  - Зато твой Лусака - тоже жених, - я захихикала.