Солдат, поэт, король

— Лора в тебе нуждается, — тихо напомнил Вильгельм, осторожно поцеловал её в лоб и вылез во двор через окно. Не было нужды даже оборачиваться: Уилл знал, что после его жеста Джессика наконец осознала происходящее и бросилась на помощь матери. По улице суматошно бегали женщины и дети. Большинство мужчин собирались в группы и громко обсуждали, как им защитить имущество. Всё это уже не волновало Вильгельма. Перед глазами возвышался величественный замок, столько лет манящий его своими стенами.

С его стороны было бы крайне неосмотрительно бездействовать не только сейчас, но и раньше. К счастью Вильгельма, он достаточно заботился о своём будущем, предусматривая даже самые нелепые возможности. Теперь у него на руках был план расположения главных и служебных помещений в замке. И если на первом этаже он уже мог ориентироваться благодаря службе посыльным, то последующие только представлял.

Вильгельм рассчитывал на всеобщую панику. Не только бедняки озаботились вопросом спасения дома, но и все королевские придворные. В просторном дворе не было свободного места от бегающих туда-сюда господ, от тележек и рыцарей: единственных, кто уже направлялся к врагу. Все остальные — хоть и жили при короле — надеялись на чудо, которое освободит их от необходимости ступить на поле боя. Вильгельм незаметно пробрался мимо царившего хаоса и вбежал по одной из боковых лестниц на самый верх.

Стены освещали факелы, давая достаточно света, чтобы в относительном спокойствии Вильгельм мог свериться со схематичной картой, зажатой в руке. Он судорожно гадал, где сейчас вероятнее всего окажется король? У себя в спальне? В тронном зале? В зале советников? А может его уже успели увести в длинную цепь подвалов, о которой Вильгельм слышал, но плана не имел. Надеясь на везение, он решил попытать удачу в зале советников.

И не прогадал.

Оливер Кромвель отдавал приказы своим главным полководцам, опираясь на резную спинку стула. Из своего тёмного укрытия Вильгельм долго рассматривал осунувшиеся черты короля. Его кожа казалась неестественно жёлтой при свете факелов, а глаза — слишком мрачными в глубоких глазницах. Добиться скоропостижной смерти столь уставшего от жизни человека казалось одним из самых простых дел. Вильгельм мог бы освободить трон прямо из своего угла, но тогда никто бы не признал в нём полноправного наследника трона. У Кромвеля хватало своих законнорождённых детей.

— Отец, тебе нужно укрыться! — мелодичный женский голос прервал размышления Вильгельма. Он перевёл взгляд вместе с королём и увидел прекрасную девушку. Даже не слыша её обращения к королю, можно было с лёгкостью заявить: она настоящая принцесса. Длинные светлые волосы, утончённые черты лица, пышное платье, столь неподходящее к происходящему. Лицо Кромвеля смягчилось при виде дочери.

— Дорогая, замок и без того достаточно укреплён. Мне нет нужды петлять по сырости, — он развёл руками и улыбнулся.

В следующий момент Вильгельм поставил на кон всё. Конечно, очарование принцессы было неоспоримо, но он не мог знать, насколько сильно Кромвель привязан к дочери. Хватит ли его любви, чтобы принять нужное для Уилла решение? Вечности бы не хватило, если бы он начал просчитывать возможные исходы. Поэтому Вильгельм парой прыжков достиг принцессы, перехватил её тонкие запястья одной рукой и приставил к горлу острое лезвие кинжала. Несколько рыцарей кинулись на защиту принцессы, но Кромвель быстро остановил их.

— Отпусти её, — в голосе короля не было ни намёка на волнение. Столько в нём присутствовало стали, что Вильгельм успел поругать себя за поспешные действия. Но какая-то маленькая деталь в выражении лица Кромвеля заставила его продолжать опасный спектакль.

— Здравствуй. Готов поспорить, ты меня не помнишь, — король отрицательно покачал головой, с силой сжимая зубы. Вильгельм самодовольно улыбнулся: — Я Вильгельм, сын Лоры. Теперь вспоминаешь?

Оливер Кромвель схватился за край стола, в ужасе глядя перед собой. Один из полководцев поспешил на помощь к королю, но тот медленно выпрямился и громко попросил всех выйти. Ни отец, ни внезапно появившийся сын не проронили больше ни слова, пока не остались наедине. Тишину в зале нарушали лишь всхлипы принцессы. Вильгельм знал, что рыцари за минуту подготовятся к нападению и будут поджидать удобного момента, поэтому времени у него оставалось мало.

— Отпусти мою дочь, и мы поговорим, — сухо приказал Кромвель.

— Мне больше нравится вести переговоры, располагая неким преимуществом, — Уилл осторожно провёл лезвием по шее пленницы, наблюдая за эмоциями короля. Да, риск оправдался — ради жизни дочери он был готов сдаться.

— Что тебе нужно?

— Признай меня своим сыном. Объяви народу, что я имею такое же право на трон, как и твой старший сын. И тогда она не пострадает, — Вильгельм с упоением наблюдал, как что-то ломается внутри короля. Он взял пергамент, вывел на нём пером несколько предложений и пообещал защиту и публичное выступление с новостью перед народом этим же вечером.

Принцесса оказалась в безопасности.

Вильгельм тоже.