Солдат. Политик. Дипломат. Воспоминания об очень разном

Для популяризации советской литературы было проведено 12 специализированных выставок, в Доме дружбы общества «Дания – СССР» работал специальный магазин по продаже советской литературы. В пропагандистских целях широко использовались различные советские выставки, например, выставки о разных советских республиках, «Энергетика в СССР» и более 50 малоформатных выставок. В кинотеатре Дома дружбы в течение года было проведено шесть кинонедель, семь кинолекториев, еженедельно проводился День советского кино. Успешно прошли Национальная выставка СССР и Дни советской науки и техники.

Большую помощь в пропагандистской работе посольства оказывало Общество дружбы «Дания – СССР». Общество располагало 11 отделениями. В нем насчитывалось 50 коллективных и 6 тысяч индивидуальных членов из разных слоев датского общества. Официальные власти относились к деятельности общества вежливо, но недоброжелательно. Коммунальные власти и министерство культуры Дании прекратили оказывать материальную помощь в его работе.

Своей работой в Дании я остался доволен. Удалось основательно укрепить и развить советско-датские отношения, расширить договорно-правовую основу отношений. В десять раз вырос товарооборот между нашими странами, причем положительное сальдо в нашу пользу составляло почти 400 миллионов долларов.

Датский парламент, ответственный за внешнюю политику страны, поддерживал нашу внешнеполитическую линию на укрепление разрядки, наши главные инициативы в этом направлении, иногда даже вопреки НАТО.

Когда я работал послом в Дании, к Советскому Союзу относились с большим уважением. Побаивались, не все одобряли, но уважали. Мне как послу было там легко, потому что за моими плечами стояла огромная мощная великая держава.

А сейчас что? В апреле 1989 года я по линии ССОД был в Дании. Советский посол предложил мне встретиться с нашими дипломатами. На беседе присутствовало человек пятьдесят дипломатов. Они меня спрашивают:

– Расскажите, какие были отношения с руководством страны пребывания?

– Самые близкие. Премьер бывал у меня на обедах, приемах, я уж не говорю о всех министрах. И я их посещал, и они посещали наше посольство.

– Неужели так было? – удивлялись они.

Дипломаты посетовали, что никто к ним в посольство не ходит. Никто на наших приемах, наших обедах не бывает. Нас уже не признают. А тогда быть у советского посла на завтраке они считали за честь для себя.

Помню, я пришел в датский парламент знакомиться с руководством парламента. Мне отводят кабинет, и руководители фракций в парламенте ко мне по очереди приходят знакомиться. Не я их посещаю – они приходят ко мне! Я говорю руководителю парламента:

– Как-то неудобно. Может быть, я к ним буду ходить?

– Нет, – отвечает, – мы так решили. Вы посол великой страны.

Вот так было…

В феврале 1984 года умер Ю. В. Андропов. Генеральным секретарем ЦК КПСС был избран дряхлеющий К. У. Черненко.

Шел четырнадцатый год моего пребывания в Дании…

В июле 1984 года я был отозван из Дании, освобожден от работы в МИДе и переведен на работу заместителем министра в Министерство машиностроения для животноводства и кормопроизводства.

По окончании моей работы в Дании А. А. Громыко дал мне высокую оценку, что у него редко бывало. Однако, думаю, мои возможности в брежневский период так и не были полностью востребованы.

Глава 11. Миссия в Афганистане

Афганский узел

Каждый, кто когда-либо охотился со спиннингом на крупную рыбу, хорошо помнит свои первые неудачные шаги в этом виде спорта. Сильно, но неумело брошенная блесна так перепутывает снасть, образуя «бороду», что потом, чем старательнее ее распутываешь, тем этот клубок становится сложнее. В конце концов ничего другого не остается, как решительно вырезать эту «бороду» и прочно связать концы лески.

Подобный эпизод напоминал мне в то время состояние советско-афганских отношений. В декабре 1979 года было принято решение о вводе в Афганистан ограниченного контингента советских войск (ОКСВ). В своих ответах на вопросы корреспондента «Правды» 13 января 1980 года Л. И. Брежнев, называя такое решение непростым, говорил, что «ЦК партии и советское правительство действовали с полным сознанием своей ответственности, учитывая всю совокупность обстоятельств».

Тогда эти обстоятельства он сформулировал следующим образом: «Непрекращающаяся вооруженная интервенция, далеко зашедший заговор внешних сил реакции создали реальную угрозу утраты Афганистаном своей независимости, превращения его в империалистический военный плацдарм на южной границе нашей страны. Иными словами, настал момент, когда мы уже не смогли не откликнуться на просьбу правительства дружественного нам Афганистана. Поступить иначе означало бы отдать Афганистан на растерзание империализму, позволить агрессивным силам повторить здесь то, что им удалось сделать, например, в Чили, где свобода народа была потоплена в крови. Поступить иначе означало бы смотреть пассивно, как на нашей южной границе возникает очаг серьезной угрозы безопасности Советского государства».