Солдат. Политик. Дипломат. Воспоминания об очень разном

В обстановке культа личности всех можно было критиковать, кроме Сталина и его ближайшего окружения, которых можно было только превозносить. И все это знали. Поэтому все выступления на комсомольских и партийных форумах или заседаниях заканчивались признанием в любви товарищу Сталину и преклонением перед его гениальностью.

Когда был жив Сталин, то обстановка была такая, что всегда надо было держать ухо востро. Накануне очередной годовщины Великого Октября произошел случай, за который меня в царившей тогда атмосфере «бдительности» могли, конечно, здорово потрепать.

Мы решили обновить портреты членов политбюро. У нас работали два брата – хорошие художники-портретисты. Они купили широкий холст. Мы его специально заказывали, и это стоило довольно дорого. Холст натянули на большие подрамники: портреты Ленина и Сталина были три на четыре метра, потому что их вывешивали на фасаде МВТУ.

И надо же было так случиться, что в тот день, когда вывесили портреты, начался дождь. Ко мне заходит взволнованный Вайтенко, секретарь парторганизации хозяйственных работников.

– Николай Григорьевич, скандал!

– Что такое?

– Посмотрите на портреты!

Я вышел. Смотрю – холст пропитался водой и фон почернел. Что делать? Беда! Я распорядился немедленно снять новые портреты и повесить старые.

Все прошло благополучно. А могло быть и по-другому. Однако никто не пожаловался «куда надо». Только в плохом коллективе могли найтись люди, способные сказать, что с намокшими портретами все было подстроено специально, и тогда нас потаскали бы основательно. Но коллектив не выдал. В коллективе была хорошая дружественная атмосфера, и люди могли спокойно работать без страха за свое положение.

Жизнь – штука сложная

Каждый день возникали какие-то конкретные вопросы. Каждый день мы искали способы, как их решить наиболее разумно, рационально. Нам удавалось это с помощью коммунистов, которые были везде в МВТУ. В этом была сила МВТУ.

Можно привести массу примеров, свидетельствующих о высоком авторитете парткома и разнообразии вопросов, в том числе социальных, которые ставила перед нами жизнь. Остановлюсь на двух.

В 1952 году в ученый совет поступила диссертация Владимира Николаевича Челомея. Мне как секретарю парткома звонят из министерства, из ЦК:

– Надо, чтобы он защитил.

– Если у него хорошая диссертация, – отвечаю я, – он защитит, если нет – не защитит.

– Вы не понимаете, – с металлом в голосе нажимают на меня.

– Понимаю, – упрямо не сдаюсь я. – Но МВТУ такое учреждение, где просто так не выпекают докторов наук…

Или организация пионерского лагеря для детей наших преподавателей. Время было трудное – надо было им помогать. А возможностей мало. Стали добиваться.

Когда, наконец, нам выделили хороший участок в районе Ступино на берегу Оки, где можно было построить лагерь, встали вопросы: из чего и на что будем строить? Немного денег мы могли получить у министерства, но этого было явно недостаточно. Я послал заместителя ректора по хозяйственным вопросам Константина Андреевича Новикова в этот район, чтобы решить вопросы на месте. Он поехал к леснику, они с ним посидели, помозговали – дело-то о детях идет! Тот ему предложил:

– Есть у меня лес. Я могу вам немного выделить для вашего пионерского лагеря. Но рубить придется самим.

И мы сами срубили этот лес и привезли. Но этого было мало. Как же мы решили проблему? В свое время из Германии мы получили много оборудования. Немцы – люди аккуратные. Они упаковали его в отличные доски. Мы распаковали это оборудование, и доски пошли на строительство. Примерно через полтора года мы построили лагерь. В нем отдыхало около двухсот ребятишек. Сейчас там уже кирпичные дома. Вот так мы «вмешивались» и решали каждый вопрос.

Заботы депутата

20 ноября 1950 года общее собрание профессоров, преподавателей, студентов, рабочих и служащих МВТУ им. Н. Э. Баумана выдвинуло меня кандидатом в депутаты Московского городского Совета депутатов трудящихся по избирательному округу № 652. После избрания депутатом Моссовета работы у меня прибавилось.

В мой адрес хлынул поток писем трудящихся с просьбой о содействии в предоставлении или улучшении жилплощади. Я делал все возможное в этом отношении. Особенно старался помочь бывшим фронтовикам и их семьям. Но в условиях острого жилищного кризиса в Москве в те годы я, как правило, получал в ответ на мои ходатайства отписку: «Удовлетворить просьбу не можем в связи с отсутствием свободной жилплощади».

В Моссовете я был председателем комиссии коммунального хозяйства. Эта комиссия занималась, в частности, проверкой и анализом работы треста «Дормостмеханизация», треста «Мосгорсвет», благоустройством Лефортовской площади в Бауманском районе, зелеными насаждениями в парке «Сокольники».

Люди обращались ко мне за помощью и в таких вопросах, как включение в список очередников на предоставление жилплощади, установление пенсии, разрешение на прописку, ремонт квартир. Обращались даже с жалобами на бездействие милиции!