Солдатский дневник

Опять что-то заболел. Вчера так лихорадило, что температура, вероятно, поднималась до 39 градусов. Утром чувствую себя ничего, а часам к четырем скручивает так, что сил нет голову поднять. Уж не малярия ли это.

Приехал Пирог, начальник нашей разведки. Он лежал в госпитале в Тбилиси. Рассказывал, что там за жизнь, не чувствуется, что идет война. Цены дешевые и все такое прочее.

У нас здесь вручали награды. Люди, которые ни разу не были на передовой и при появлении немецких самолетов на ходу выскакивали из автомашин, получили медали «За отвагу». А тех, кто действительно достоин награды, обходят стороной. Неужели никогда на свете не будет справедливости? За что же мы тогда воюем, за что льется кровь миллионов людей? Да, когда мы разгромим и уничтожим фрицев, надо будет приложить немало сил, чтобы с корнем уничтожить своих внутренних «фрицев», всех подхалимов, шкурников, трепачей и прочую дрянь. Это будет куда труднее, чем выиграть войну.

На днях приезжал к нам корреспондент нашей дивизионной газеты «Большевистский натиск» Леонид Лидес. Хорошо и много говорили с ним о настоящем и будущем. Он читал свои стихи, которые мне очень понравились. Обещал еще раз приехать к нам после Нового года.

17.12.42.

                 Воздушная тревога
(в станице Алексеевской и не только там)

Прожектора напряженно щупают небо,

Залпы зениток тишину прорвали,
И спешат, стоявшие в очереди за хлебом,
Поскорее спрятаться где-нибудь в подвале.
А потом грохочущий взрыв раздастся где-то,
И топот шагов торопливых и четких.
И отразится багровое зарево света
В окнах домов холодных и черных.
А в комнате с вырванным бомбой фасадом
Шнурок от люстры долго качаться будет,
Наклонятся стены, а где-то рядом
Пройдут равнодушно усталые люди.
И долго еще после отбоя
Будет стлаться дым над разодранной кровлей,
И ветер растреплет обрывки обоев,
Обгоревших и забрызганных кровью.

Как я устал от войны! Как хорошо было бы уехать на несколько недель в глубокий тыл, чтобы не слышать этих выстрелов, забыть землянки, грязь, вшей и прочие прелести военной жизни. Не везет нашей дивизии. Давно бы ее нужно было отвести куда-нибудь на отдых.

26.12.42.

Сегодня был в бане. Хорошо помылся и всех вшей поморил. Правда, пока добрался обратно, язык высунул. Ох уж эти горы, с каким бы удовольствием сравнял их с землей!

Наши войска успешно продвигаются в районе Миллерово, уже в сорока километрах от Ворошиловграда. Дают фрицу бобу. И под Нальчиком тоже продвинулись до сорока километров. Когда же и мы двинемся, черт побери! Сколько можно прокисать в этих проклятых горах.

Теперь, пожалуй, можно дописать конец моего летнего стихотворения:

Украина, Украина,
Слышишь, над полями
Пролетает гул сражений
С зимними ветрами.
Крепче стали наши силы,
Громче наши залпы.
Мы идем вперед с победой,
Мы идем на запад!

Высота 1103,1

29.12.42.

На днях уже Новый год. Как-то мне его удастся встретить. Нечетные годы всегда были для меня более счастливыми, чем четные. Как-то там моя фортуна, не забыла ли она меня. Сколько еще придется мне прокисать в этих горах. Когда же снова я навещу свою родную Москву?

Сейчас читаю один немецкий исторический журнал. Есть там любопытные заметки по истории России. Концепция вполне ясная и определенная: Москва — Азия, а Новгород — Европа. С одной стороны, героические походы норманнского государства времен Рюрика и его преемников, с другой стороны, пассивность Московии. В общем, довольно затхлые штучки.

Впрочем, при всей неразберихе и разноголосице, которые господствовали в течение долгого времени в нашей исторической науке, фашистским историческим писакам нетрудно сейчас состряпать свою «Историю России», ссылаясь на труды наших историков и издеваясь над откровениями, которые в последнее время столь популярны, вроде превращения Ивана Четвертого в народолюбивого демократа и гуманиста. А вполне объективная историческая концепция вряд ли когда-нибудь у нас утвердится. Хоть и издевались у нас над принципом Покровского, что «история есть политика, опрокинутая в прошлое», но этого принципа все-таки придерживаются. Менялась наша политика, менялись и исторические концепции.

1943 год

1 января 1943 года.