Солдатский долг

1. Гитлер – без всякого участия рейхсвера – был избран значительным меньшинством немецкого народа, которое превратилось в большинство после того, как в коалицию с его партией вступила Немецкая национальная народная партия. Рейхсканцлером его назначил президент рейха. Если рейхсвер не поднимал мятеж, когда канцлером назначали социал-демократа, демократа, представителя партии центра или Немецкой национальной народной партии, почему он должен был выступить против канцлера национал-социалиста?

2. В программе национал-социалистов было много позитивных и привлекательных моментов. В экономическом и военном плане она дала мощный стимул народу и армии. Народ, и в первую очередь – о чем не следует забывать – молодежь, вновь получил цель, дававшую смысл его жизни и устремлениям.

3. Это сегодня мы знаем, кто такие национал-социалисты и куда они нас привели, но тогда нам о них ничего не было известно. В той ситуации мы совершенно ничего не знали ни о Гитлере, ни о его людях, которые вышли из совсем других социальных слоев, чем мы.

Вот почему вопрос, почему мы уже в 1933 году не отказались подчиняться новой власти, не учитывает исторического контекста, несправедлив и не может обсуждаться нами, военными.

Теперь перейдем к 1939 году. К поведению высшего военного командования я еще вернусь. Но какую позицию мог занять младший офицер или простой солдат в начале войны? Я хотел бы высказаться по этому вопросу ясно и недвусмысленно: отказ от службы в армии – выход, пропагандируемый сегодня, – был и сейчас остается в наших глазах синонимом измены народу и родине. Ведь солдат идет в армию, проходит обучение и подготовку для того, чтобы защищать их. Что в 1939 году оправдывало его отказ от повиновения? Началась война. Ни один разумный человек не желал ее, ни один старый солдат, участвовавший в Первой мировой, не встречал ее с энтузиазмом. Но в этих условиях все размышления о правильности существующего режима должны были быть отброшены. Война шла не за Гитлера или партию, а за родину, которую мы хотели избавить от судьбы, все-таки настигшей ее, несмотря на все труды и все жертвы. В тот момент офицер и солдат должны были подчиняться приказам. Даже наши тогдашние противники признали это их долгом. Сами немцы первыми поставили под сомнение этот долг и заподозрили своих соотечественников в нацизме и милитаризме только потому, что те были профессиональными военными. Мог ли простой солдат или ведущий в атаку свое подразделение офицер придумать какую-то хитрость, избавлявшую лично его от участия в войне? Им это должна была запрещать их честь, поскольку, если человек не идет в бой, это означает, что он укрывается в безопасном месте. Мог ли порядочный человек пытаться избежать судьбы миллионов своих сограждан? Что давало ему право так поступить? Он мог правильнее оценивать политическую ситуацию, но должен был молчать перед лицом судьбы, грозившей его соотечественникам, сознавая, что говорить уже слишком поздно и остается лишь с достоинством встретить неизбежное. Поэтому и в 1939 году нельзя было ожидать или требовать от немецкого солдата или офицера отказа повиноваться приказам. Данное требование не соответствует нашему образу мышления.