Солдатское сердце

Прочный вызов в штаб полка нисколько не удивил Петра Клокова. После завершения войны штабам всегда приходится заниматься наведением порядка в запущенном учете личного состава. Составление списка оставшихся в живых, убывших и убитых, составление писем родным о погибших в боях за Родину. И самое радостное — увольнение воинов в запас — демобилизация.

В батарее Клокова в живых остались двадцать два солдата и три офицера. Сохранились две пушки и две автомашины, которые были выделены в то время, когда выдвигались к Эльбе. Солдаты почти все молодые, но и они рвались домой. Петр Клоков тоже твердо решил уйти в запас. Офицером он стал не по личному желанию, а вынужденно. Военное училище закончил по сокращенной программе обучения и не мог считать себя специалистом военного дела, чтобы продолжать службу в мирное время. Рапорт об увольнении он уже подал и ожидал решения командования.

В штабе удивили:

— Подбери в батарее самого стройного и опрятного солдата-орденоносца, достойного быть знаменщиком, — приказал начальник штаба.

— Есть такой, — ответил Клоков. — Ефрейтор Творимир Козлов. Вчера получил второй орден Славы.

— Правильно, — одобрил сидевший в кресле возле окна с неразлучной трубкой заместитель командира полка по политчасти майор Молодцов. — Достойная кандидатура.

— Это еще не все, — продолжал начальник штаба. — Вы назначаетесь командиром парадного отделения…

— За что же такая «честь»? — удивился старший лейтенант. — Офицерские погоны прикажете снять?

— Не горячись, Петр, — прервал его майор Молодцов. — А вы не испытывайте терпение человека, — бросил он в сторону начальника штаба. — Дело очень серьезное: в Москве намечается парад в честь победы над Германией. От каждого фронта выделяется один сводный полк. В полку шесть рот пехоты, одна рота артиллеристов, одна — танкистов, одна — летчиков и одна сводная: кавалеристы, саперы, связисты. Командирам отделений приказано поставить средних офицеров…

— Тогда другое дело, извините, — виновато произнес Петр. — Но почему меня посылаете, чем я заслужил такое доверие?

Майор попыхтел трубкой, подошел к столу.

— А ты садись, чего стоишь? Мы и так видим, что ты вполне годен для особого парада.

Клоков сел. Рядом сел и Молодцов.

— Не знаю, как ты, а я был участником двух парадов, когда служил под Москвой. Торжественные минуты. На всю жизнь запомнились. А этот парад, о котором будет извещен весь мир, — Молодцов указал мундштуком на ордена Клокова, — ты заслужил.

— Спасибо за доверие, — ответил Петр.

На следующий день старший лейтенант Клоков и ефрейтор Козлов прибыли в распоряжение командира сводного полка генерал-майора Г. В. Бакланова.

Пока на фронтах шли приготовления к отъезду в Москву, почти все швейные фабрики и ателье шили парадное обмундирование.

Для личного состава сводных полков срочно ремонтировались в Москве Чернышевские, Алешинские, Октябрьские и Лефортовские казармы, в военных городках приводились в должный вид строевые плацы и дорожки.

Вскоре со всех фронтов в Москву стали прибывать специальные поезда с участниками предстоящего Парада Победы. Полки привезли с собой много знамен разбитых немецко-фашистских частей и соединений, в том числе личный штандарт Гитлера. Вражеские боевые реликвии должна была нести специально выделенная рота. В начале июня личный состав сводных полков в новой парадной форме приступил к тренировкам на Центральном аэродроме. Тренировались в ходьбе впереди строя и полководцы — командующие фронтами, которым предстояло возглавлять на параде свои полки.

Каждый послевоенный день приносил новые заботы, раскрывал драматические последствия войны.

На одной из улиц на здании было красное полотнище со словами: «Мы не завоеватели, а победители-освободители!»

Да, это так, и об этом должен знать немецкий народ. Не допускалось и мысли о том, чтобы привлекать к ответственности за преступления фашистов трудовой немецкий народ. Простым немцам советские люди помогали осознавать свои ошибки, быстрее ликвидировать остатки нацизма и влиться в общую семью свободолюбивых народов.

Большие и трудные задачи были возложены на военные комендатуры. Они создавались в каждом городе и крупном селении. Военным комендантом Берлина еще 28 апреля был назначен генерал-полковник Н. Э. Берзарин, в подчинении которого действовали комендатуры во всех двадцати районах Берлина.

Сразу же после завершения боев Берзарин доложил Жукову, что из 250 тысяч зданий города более 200 тысяч разрушено и повреждено, более трети станций метро затоплены, всюду множество неубранных трупов, городской транспорт стоит, улицы завалены обломками, системы коммунального хозяйства не работают, немцы нуждаются в продуктах питания. Задействовано много тысяч солдатских кухонь для обеспечения населения горячей пищей. Создаются санитарные команды и медицинские пункты.