Солдатское сердце

«Сталин — Ставка, и Государственный Комитет Обороны — тоже в основном Сталин. Он командовал всем, он дирижировал, его слово было окончательным. Это как приказ, собственно. Сталин говорит — это есть приказ окончательный, обжалованию не подлежит».

Подтвердить или дополнить сказанное теперь какими-либо документами невозможно, потому что разговоры Сталина с полководцами не стенографировались. Разрешалось только тем, кому отдавался приказ делать записи в рабочей тетради. Если они сохранились, то расшифровать, что там написано, мог бы только сам хозяин тетради.

Итак, после смерти Сталина многие вздохнули облегченно. Но еще оставался Берия. И пока этот человек будет жив, нельзя спать спокойно. Каждый топот сзади, каждый стук ночью в дверь будут вызывать страх.

Летом 1953 года Н. С. Хрущев пригласил к себе маршала Г. К. Жукова, уверенный, что более надежной опоры у него нет и быть не может, и обсудил с ним план ареста Берии. Это было крайне необходимо и в то же время чрезвычайно опасно.

Операция готовилась в строжайшей тайне и без промедления. Привлекались самые надежные люди. Войска Московского военного округа взяли под контроль все железные и шоссейные дороги, ведущие к Москве, аэродромы временно закрыли и взяли под охрану. Своевременно были парализованы любые попытки к противодействию.

Все продумано и надежно обеспечено. Во время заседания Политбюро Г. К. Жуков зашел в зал с несколькими офицерами и арестовал ненавистного Лаврентия Берию. Все обошлось без пролития крови.

С февраля 1955 года по октябрь 1957 года Маршал Советского Союза Г. К. Жуков был министром обороны. В связи с шестидесятилетием со дня рождения Георгий Константинович был награжден орденом Ленина и четвертой медалью «Золотая Звезда». Но, видимо, внушал полководец своим авторитетом и сильной волей страх отдельным партийным и государственным деятелям. Не нравились некоторым консерваторам и его коренные изменения в обучении войск и укреплении дисциплины, ломка всего старого. Только поэтому, видимо, в октябре 1957 года Георгий Константинович был снят с поста министра обороны.

Даже некоторые видные военачальники, с которыми Г. К. Жуков прошел сквозь пламя войн, вчерашние друзья, еще недавно славившие его заслуги перед Родиной, стали выступать и писать, обвиняя Георгия Константиновича в каких-то несуществующих «грехах», преувеличивая его ошибки.

Сам полководец говорил позже:

«…тут в чем-то, очевидно, виноват я — нет дыма без огня. Но пережить это было нелегко…

Когда меня в пятьдесят седьмом году вывели из состава Президиума ЦК и из ЦК, я вернулся после этого домой и твердо решил не потерять себя, не сломаться, не раскиснуть, не утратить силы воли, как бы ни было тяжело».

Главным его делом, когда он оправился от нанесенного удара (они наносились и в прошлые времена по всем великим полководцам), стала работа над книгой «Воспоминания и размышления».

Он писал увлеченно каждый день. Вставал и завтракал в одно и то же время, садился за стол и работал. Просматривал книги, архивные документы, свои записи в блокнотах и в рабочих тетрадях. Ходил в военную библиотеку и в архив Генерального штаба, звонил сослуживцам.

Георгий Константинович разыскивал нужные ему сведения, уточнял время и место событий, перепроверял фамилии генералов и офицеров, номера дивизий и армий. Самая обыкновенная «черновая» работа писателя. И все по часам: работа, прием пищи, отдых. И никакой помощи историков и литераторов, как делали многие военачальники. По его просьбе переводились сочинения немецких авторов.

Жуков не хотел подражать современным военным мемуаристам. Он писал так, как сам понимал суть настоящих мемуаров.