Солдатское сердце

Он глубоко вникал в суть конкретных явлений и событий, рассматривал их широко, в тесном диалектическом единстве, не поддаваясь эмоциональным чувствам, давал правдивые, нисколько не приукрашенные оценки своим силам. Это позволяло ему предугадывать дальнейший ход событий. Так он поступал и в ходе войны, этим руководствовался в практической деятельности в послевоенное время, стремясь перестроить Советские Вооруженные Силы, изменить их организационную структуру, обновить, в соответствии с современной техникой, обучение и воспитание воинов, убрать все лишнее и показное. Да, он был строг к нарушителям дисциплины, к лакировщикам, к бездельникам и болтунам, избавлялся от карьеристов и подхалимов, безжалостно выгонял из Вооруженных Сил пьяниц. Но он никогда не применял крайние меры к подчиненным.

Г. К. Жуков обладал гибким и оригинальным мышлением, сильной волей и мужеством. Свои решения осуществлял настойчиво и без оглядки, порой не считаясь с мнением высоких военных и политических деятелей. Но в то же время он умел признать и критически оценить свои просчеты. Из всех советских полководцев он единственный сказал:

«В ходе войны мы совершили немало ошибок, и об этих ошибках нам надо писать в своих мемуарах. Я, во всяком случае, пишу».

Решительный и порой жестокий, он был глубоко гуманным человеком и требовал от генералов и офицеров умения сдерживать свой гнев даже по отношению к вчерашним врагам. Он проявлял заботу и внимание к немцам поверженного Берлина и других городов Германии, хотя среди них многие совсем недавно стреляли в советских воинов-освободителей.

Вдумываясь во все сложные перипетии того времени, нельзя избежать вопроса: как удалось Георгию Константиновичу избежать тех страшных репрессий, которые обрушились на высший командный состав в 1937—1938 годах?

Отвечает сам полководец:

«Первое тяжелое переживание в моей жизни было связано с 1937—1938 годами. На меня готовились соответствующие роковые документы, видимо, их было достаточно, уже кто-то где-то бегал с портфелем, в котором они лежали. В общем, дело шло к тому, что я мог кончить тем же, чем кончали многие… И вот после всего этого вдруг вызов! И приказано ехать на Халхин-Гол… Я поехал туда с радостью».

Г. К. Жуков не только ликвидировал там летом 1939 года критическую ситуацию, но и полностью разгромил японских милитаристов, преподал японским захватчикам такой урок, что они призадумались в годы Великой Отечественной войны, стоит ли им выступать на стороне фашистской Германии.

Заслуги Георгия Константиновича были отмечены Золотой Звездой Героя Советского Союза, повышением в звании и должности. Сталину нужен был такой бесценный «самородок» земли русской. Можно сказать, что в боях завоевал Георгий Константинович право жить и служить Родине.

В последние годы своей жизни полководец ранней весной уезжал с новой квартиры по улице Алексея Толстого на подмосковную дачу. Серое монументальное здание, строгое и внешне простое, как сам хозяин. Там тихо и просторно, много зелени и цветов.

Георгий Константинович был необыкновенно привязан к своему подмосковному дому. В Москву возвращался поздней осенью.

О Жукове как о выдающемся полководце стали писать и говорить после того, когда его уже не стало.

Маршал Советского Союза К. С. Москаленко пишет:

«Там, где появлялся Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, неизменно назревали грандиозные бои. Не случайно гитлеровская разведка лезла из кожи вон, чтобы узнать, на каком участке фронта находится Жуков.

Апогеем полководческой деятельности Г. К. Жукова, конечно же, была Берлинская операция».

В той же статье, названной «Жуков», К. С. Москаленко говорит: