Солдаты Александра. Дорога сражений

Я благодарен моим товарищам, идущим ради меня на серьезный риск, но они знают, что и я ради них сделал бы то же, а потому тут не о чем говорить. Ни к чему попусту сотрясать воздух. Если все пройдет гладко и мы останемся живы, я подарю каждому женщину или коня.

— Одно я скажу, — произносит задумчиво Рыжий Малыш, — это тот еще способ разогреться перед брачной ночкой.

Наконец все оговорено, и тут появляется моя невеста. Вскоре ей под присмотром подружек предстоит совершить омовение и пактианский обряд очищения карухал, ни в коей мере не предназначенный для мужских глаз.

— Когда отправляешься, Матфей? — спрашивает она, встретившись со мной взглядом.

— Прямо сейчас.

Конюх подводит коня. Мои товарищи уже в седлах.

Есть у афганцев прощальный жест — тел бадир, что означает «с богом». Шинар подает мне этот знак. Я отвечаю ей тем же. Флаг каблуками бьет в бока своей лошади.

— Теперь или никогда.

Мы отъезжаем. Чтобы, если получится, совершить свое последнее убийство на этой земле, а потом поскорей с ней расстаться.

Книга первая Обыкновенный солдат

1

Я, будучи третьим и последним отпрыском в своей семье, отправился в Афганистан по примеру моих старших братьев. Правда, те, покинув дом, стали кавалеристами. Я попал в пехоту.

Впрочем, довольно скоро выяснилось, что где-где, а в Афганистане различие между конницей и пехотой далеко не столь велико в сравнении с тем, каким оно было во времена прежних кампаний, что велись Александром в Малой Азии, Месопотамии, а также Персии. Здесь, на Востоке, каждый из пехотинцев должен всегда быть готов вспрыгнуть на спину любого животного, способного выдержать его вес, — коня, мула, осла, низкорослой ябу (афганской лошадки) — и скакать сломя голову к месту сражения, а уже там, спешившись, биться с врагом. Или не спешившись, это по обстоятельствам. Точно так же и конные воины, даже из пресловутых царских «друзей», может быть, и покряхтывают, но не ропщут, когда им приходится вместе с простой пехтурой месить сапогами дорожную грязь.

Мой отец тоже сражался в Афганистане, где и погиб, точней сказать, умер от заражения крови в военном госпитале города Сусия (провинция Арейя, самый запад страны). В отличие от меня и моих братьев он не был конником или пехотинцем, а служил сапером в осадной команде, то есть принадлежал к тем парням, которых в армии кличут корзинщиками, ибо при рытье траншей и возведении укреплений землю переносят в плетеных корзинах. Звали его, как и меня, Матфеем.

Отец дрался на реке Граника, под стенами Тира, в Газе и при Иссе. Всюду он вел себя героически. Мои братья тоже. Однажды, когда мне только-только исполнилось шестнадцать лет, домой пришло армейское обязательство на четверть таланта золотом. Его прислал нам отец. На эти деньги мы купили вторую усадьбу с двумя амбарами и круглый год бьющим ключом — хватило даже на то, чтобы обнести наши владения камнем.

Самым горячим желанием моего родителя было, чтобы я, младший в семье, не ходил на войну. Более того, моя мать решительно восставала против любого шага, который увел бы меня от земли.

— Ты волен считать это своим невезением, Матфей, но раз в нашем выводке ты последыш, то лелеять мою старость и управлять всем поместьем придется тебе, — говаривала она. — Отец твой сгинул, да и братьев к хозяйству теперь не приманишь. Жажда славы погубит их: после себя они оставят лишь громкие имена, но ничего больше.

Мать очень боялась, что в заморских краях меня тут же обольстит какая-нибудь иноземная шлюха и я, женившись на ней, уже никогда не вернусь в Македонию.

Однако дни шли, мне стукнуло восемнадцать, и слава манила меня не меньше, чем любого другого восторженного юнца в стране, чей двадцатипятилетний государь Александр, сын Филиппа, всего за каких-то четыре года сумел разгромить самую могущественную империю в мире, заставив всю нашу родину бредить завоеваниями, боевыми свершениями и сокровищами.

В македонской армии время воинской выслуги принято измерять не годами, а циклами, или толчками. Один такой толчок составляет восемнадцать месяцев, а минимальный полный срок службы состоит из двух толчков, подготовительного и непосредственно строевого, но предполагается, что по их истечении солдат, особенно если он хочет побывать за морем, продлит вербовку и на третий цикл. На практике это выглядит так: первоначально новобранец направляется в домашние войска, оставленные Александром в Греции и Северной Македонии для поддержания порядка. Люди тянут армейскую лямку неподалеку от родных мест, дожидаясь, когда Александру в Азии потребуется пополнение. Иногда он вызывает к себе целые формирования, конные или пешие, а иногда у него возникает необходимость в определенных категориях воинов, обладающих теми или иными навыками: в разведчиках, механиках, стрелках, а то и в простых рядовых. Этих счастливчиков посылают к нему либо по старшинству, либо в порядке очередности, то есть по длительности томления в ожидании.