Солдаты последней империи (Записки недисциплинированного офицера)

Я глубоко убеждён — кзыл-ордынских казахов ни к чему нельзя приучить, такую они испытывают ненависть к цивилизационным процессам. Однажды я сам, под изумлённым взглядом одного аборигена, запустил змея. Перед этим он скептически смотрел на кусок бумаги с хвостом из тряпок. Солдат отпустил нитку — змей полетел; но в пустыне много чего летает. Зато когда змей, послушный воле солдата, замер в небе… Я предложил ему подержаться за нитку, но казах так и не решился. Он неделю был в восторге. Я его так изумил, что он подарил мне две шкурки каракуля. Я забыл их на антресоли. Как-то открыл дверцу, а оттуда вылетела целая стая бабочек. Моль съела даже кожу. По прожорливости её личинки не уступали тутовому шелкопряду.

Казахами всегда правили иноверцы. Хивинцы говорили по-узбекски, хорезмийцы и бухарцы — по-таджикски, кара-киргизы — на уйгурском. Даже улемы и муллы у казахов, как правило, узбеки или татары. Ну какой прок от муллы в юрте? Чокан Валиханов, хотя владел многими языками, изъяснялся по-русски. Его примеру следовало и советское байство, обучавшее своих детей в Кзыл-Ордынском пединституте имени Гоголя, на факультете «Учитель русского языка и литературы». Там же, за ясак — спирт — обучались и престарелые майоры со средним образованием, предпочитавшие почему-то факультет «Учитель истории». Посещения института не требовалось, ясак доставляли два раза в год. В Алма-Ате по чину могли обучаться только дети районного начальства.

Смотрю как-то — моя знакомая прапорщица-казашка (к слову, очень толковая и внешне симпатичная, хорошая девка) сидит и учит старославянский.

— Что ты учишь?

— Не пойму, оно и по-русски трудно.

Пальцем водит: «Аз есмь червь».

Она сама — техник связи, пошла традиционным для прапорщика путём. Спирта у неё не было, приходилось сдавать экзамены. Оказалось, в Кзыл-Орде нет факультета казахской филологии. Преподаватели русской — сплошь казахи. Как ссыльные закончились, национальные кадры преподают всё.

Хотел её трахнуть на почве взаимной симпатии, но она не дала:

— Я отдамся только казаху.

— Ты что националистка?

Впоследствии, она стала-таки одним из лидеров национального движения в Ленинске. Я её даже в кабак водил. А что такое повести тогда казашку в кабак? Для этого надо иметь смелость. Бытовой расизм ударяет по обоим. Над русским будут смеяться: «Что тебе русских баб не хватает?» А ей связь с русским офицером грозит тем, что пацаны набьют морду. Замуж не выйдет или отдадут в серую юрту, крытую тентом (приедут вечером, завезут за Джусалы, третьей-четвёртой женой). Власть над ней имеют потому, что она из младшего джуза. На юге казахи куда более эмансипированы. Немцы, греки, татары разложили их полностью. С другой стороны, если бы побывала замужем и слиняла — была бы в моральном плане абсолютно свободна. Могла бы и публичный дом открыть в Тюратаме. Только, как простой казашке разойтись? Она рожает через каждые девять месяцев пятнадцать лет подряд, обвалом. Какой там развод?

Город