Солдаты Рима (СИ)

   -- Не реально, - поддержал его Оппий. - Я как-то пробовал сосчитать все племена галлов, но на седьмом десятке сбился. И каждое из этих племён способно выставить от пяти до ста тысяч бойцов... Да у меня в голове такая цифра не укладывается!

   Цезарь повернулся к Росцию.

   -- Ты тоже так думаешь?

   -- Нам бы с гельветами справиться. Кельты очень сильные воины. Сколько мы с ними бьёмся? Двести лет? Триста? А чего добились? Отхватили кусок лигурийского побережья да долину Пада. Всё! И то пришлось поголовно истреблять местные племена. А Ганнибал? Две трети его армии состояли из кельтов, и это не мешало ему гонять наших предков по всей Италии...

   Цезарь и Оппий рассмеялись. Росций удивительно точно обрисовал начало второй Пунической войны. Римляне до сих пор с содроганием вспоминали события полутора вековой давности. Даже родилась поговорка: "Готовьтесь к смерти, римляне! Ганнибал стоит у ворот!" Дабы хоть как-то прикрыть свой позор историки старались всячески принизить гений карфагенянина, объясняя его победы стечением обстоятельств и невероятной удачей. Росций не побоялся сказать правду.

   -- А что вы смеётесь? Разве не так всё было?

   -- Ну насмешил, - вытирая слёзы сказал Цезарь. - Конечно так, друг. Только не принято говорить об этом вслух.

   Росций пожал плечами. Между друзьями принято говорить так, как есть. Правда, она всегда остаётся правдой, даже если идёт в разрез с мнением большинства.

   -- Что думаю, то и говорю.

   Цезарь кивнул.

   -- За это и ценю.

   Под копытами коней застучала брусчатка Эмилиевой дороги. Широкие известковые плиты, подогнанные так, что почти не было видно щелей, тянулись до самого Пада.

   -- Гельветы пойдут через земли эдуев, - задумчиво произнёс Росций. - Дивитиак обязательно попросит тебя о помощи...

   -- Надеюсь.

   -- Но, вступившись за эдуев, нам придется столкнуться с Ариовистом. Это их главная проблема. А он сейчас очень силён!

   -- Нет такой армии, которую я не смогу победить!

   Росций закусил губу. Самонадеянность Цезаря ему не нравилась. Нельзя недооценивать противника. Как бы не вышло нам это боком, - подумал он. Но вслух сказал другое.

   -- Боги всегда на стороне смелых.

   Впереди показались колонны легионов. Когорты уже переправлялись через Пад и выходили на дорогу к Таврину. Вдоль колонн сновали конные разъезды и вестовые, беспощадно вытаптывая буйную поросль молодой пшеницы. В стороне стояли землепашцы из соседних деревень и с болью в глазах смотрели, как рушатся плоды их долгих трудов.

   Первым Цезаря встретил Луций Аурункулей Котта. Завидев проконсула, он широко улыбнулся и вскинул вверх правую руку.

   -- Приветствую тебя, Цезарь! Как видишь, в твоё отсутствие мы времени зря не теряем.

   -- Молодцы. Кто на переправе?

   -- Гай Требоний и Сабин. Планк с лёгкой кавалерией в авангарде. Наверное, уже подходят к Таврину.

   Переправа шла без задержек. Когорты одна за другой переходили реку и сворачивали влево на Домициеву дорогу. За ними двигался обоз. Мулы, словно проникнувшись ответственностью момента, осторожно, но уверенно шли за погонщиками, и не пугались ни плеска воды, ни течения.

   2

   Кратчайшим путём добравшись до области воконтиев, Цезарь прошёл через их земли и двинулся к Родану. Переправившись через реку, он приказал разбить лагерь - первый в Непокорённой Галлии.

   К этому времени гельветы уже вторглись во владения эдуев и, опустошая всё на своём пути, продвигались к Арару. От эдуев и амбарров к Цезарю слетались гонцы с мольбами о помощи. Ни те, ни другие не могли противостоять нашествию, обескровленные недавней войной с германцами, и надеялись на заступничество римлян. Цезарь не спешил. Отсиживаясь в лагере, он готовил легионы к предстоящим боям, и ждал, когда гельветы выйдут к реке. Солдат удивляла эта задержка. Сначала они торопились, преодолевая за день по тридцать миль, и вдруг, когда до противника оставалось совсем немного, остановились, застыв в неизвестности. Легионеры, особенно ветераны, требовали через центурионов и трибунов вести их в бой, но Цезарь приказал оставаться на месте.

   Используя вторжение гельветов в свою пользу, Цезарь требовал от местных племён войск и хлеба. Он не отказывал галлам в помощи, но, ссылаясь на отсутствие достаточного числа кавалерии и продовольствия, говорил, что пока не в силах противостоять их общему врагу. Князья эдуев, амбарров и аллоброгов согласились предоставить ему свою конницу и легковооружённых воинов, а эдуи обещали в течение месяца подвести запасы пшеницы и ячменя.

   Тем временем гелтветы начали переправу через Арар. Узнав, что большая их часть уже перешла на противоположный берег, Цезарь приказал Титу Лабиену выступить из лагеря и атаковать оставшихся в спину.