Солдаты живут

И Мать Ночи для этого вовсе не требуется. Моя жена охотно впустила бы в мир свою разновидность тьмы.

А разве все мы не желаем того же?

— Я не услышала прямого ответа, — проговорила Дрема. — Так могу я рассчитывать, что ты обратишь внимание на стрелы, когда они полетят?

Мне вспомнилась очень старая формула, еще тех лет, когда я был совсем молод:

— Я солдат, — Я произнес эти слова сперва на языке, на котором говорил тогда, затем повторил Дреме на ее родном деджагорском диалекте. —  В последнее время меня отвлекли. Но я все еще жив.

— Да, солдаты живут. Ты совершил лишь одну ошибку, Костоправ.

— Шла бы ты учить свою бабушку яйца высасывать. — Вряд ли до нее дошло. Местным уроженцам смысл этого выражения не понять.

— Что это? — спросила вдруг Дрема, указывая на нечто, поднимающееся над городом.

— Похоже на большущего воздушного змея.

109. Таглиос. Оправдания не принимаются

Проклятье! Как бы мне этого ни хотелось, Могаба упорно отказывался становиться тупицей. Есть потенциальная проблема проникновения летающих чародеев? Зато в это время года над городом почти непрерывно дуют ветры. И надо лишь запустить тысяч десять воздушных змеев на плетеных шнурах, которые почти невозможно перерезать, и прицепить к их хвостам отравленные колючки.

Теперь над Таглиосом нельзя будет полетать с юношеской беспечностью. Особенно после наступления темноты. Змеи не причинят нам вреда, если надеть одеяния Ворошков, зато в их шпурах и хвостах можно запутаться и свалиться с леталки. А если кого-то выбьют из седла, то еще кому-то придется лететь на выручку. Если только не…

Шукрат как-то научила меня настраивать леталку таким образом, чтобы она была способна вернуться сама, если хозяин не сможет ею управлять.

Я отдал приказ.

И всего несколько часов спустя леталка Шукрат вернулась с девушкой, буквально обмотанной веревками и утыканной смертоносными колючками. Еще часа два нам пришлось ее освобождать, зато перед этим она очистила небо от десятков воздушных змеев.

Распутывать ее я поручил Тобо. Я столкнулся с реальной проблемой, выводя его из эмоционального ступора, а Шукрат для него важна.

Она, несомненно, считала так же. Едва Тобо закончил ее освобождать — провозившись, по ее мнению, слишком долго, — она шлепнула его ладонью по лбу.

— Может, хотя бы притворишься, что я тебя еще интересую? А то я уже начинаю гадать, не дура ли я.

Тобо оказался воистину молодым мужчиной и начал протестовать. Я попытался остановить его, покачав головой. Не хватало еще, чтобы он и здесь сломался. Шукрат прервала его, не желая выслушивать никаких оправданий. После этого я старался не слушать, о чем они говорят.

Меня восхитило, как быстро и почти без усилий Шукрат овладела таглиосским. Сейчас она на нем говорила практически без акцента. И к любым странным для нее традициям она приспосабливалась с той же легкостью.

У Арканы все это получалось чуточку труднее, но и она продвигалась вперед в поразительном темпе.

Предоставив Шукрат время высказать свои аргументы, я подошел к Тобо:

— Тобо, нам нужно знать, что происходит за этими стенами.

Он ответил мне равнодушным взглядом. Ему было все равно.

Шукрат легонько ткнула его в ребра.

— Ты должен забыть… — сказал я.

Он взглянул на меня с неприязнью.

— Ты должен, забыть. Ты ни в чем не виноват.

Я сомневался, что от моих слов будет какой-то толк. Такие эмоции никогда не бывают рациональными. Разум продолжает гоняться за иррациональным, даже если знает правду. Если Тобо хочет чувствовать себя виноватым из-за отца и матери, то он будет так себя чувствовать, несмотря на любые аргументы, любые доказательства и весь здравый смысл вселенной. Уж я-то знаю. Сам несколько раз проходил через такое.

Да и сейчас я немного напоминал Тобо в том, что касалось моей жены.

— Тобо, это сделал Могаба. Главный командир таглиосцев. И он за этими стенами.

Правильно, девочка. Взывай ко мраку внутри, к запасам ярости и ненависти. Нам очень нужно, чтобы эти эмоции вызрели в самом могучем чародее, оставшемся в этой части мира.

110. Таглиос. Несчастья

Неизвестные Тени поведали Тобо, что Могаба и его приспешники успокоились, ожидая нашего ухода. Они полагали, что вскоре наша армия начнет таять — несмотря на все наше богатство.

И они могут оказаться правы. Хотя у Дремы осталось еще немало сокровищ, многие солдаты из Хсиена согласились отправиться с нами только на год. Я не сомневался, что немало их останется с нами до тех пор, пока им вовремя платят, но не сомневался и в том, что когда-нибудь тоска по дому начнет сокращать наши ряды.

Мы срезали змеев быстрее, чем Могаба успевал запускать новые. И каждую ночь устраивали парочку налетов на большой высоте, сбрасывая зажигательные бомбы на собственность известных сторонников Протектора, Могабы и серых. Но огонь — союзник жестокий и неуправляемый. Некоторые из устроенных нами пожаров уничтожали и соседние дома. В таких случаях завеса дыма над городом становилась плотнее.