Соленое озеро

— Повторяю: у очень бедных крестьян. Но у людей с сердцем. Ваша комната готова, а также ваше место за нашим скромным столом. Если в один прекрасный день вы будете иметь доступ к президенту Бьюкенену, вам не придется жаловаться ему на гостеприимство Ригдона Пратта.

Он сложил руки в виде рупора.

— Сара! — позвал он.

В доме ничто не шевельнулось.

— Чертова девка! — пробурчал епископ. — Ее никогда нет там, где она должна быть. Простите ее, брат мой. Молодость. Ноэми! Ноэми! Подите, пожалуйста, на минуту сюда.

Маленькая пугливая женщина в черном тотчас же вынырнула на пороге двери.

— Миссис Пратт номер третий, — представил ее епископ. — Сделайте мне удовольствие, дорогая Ноэми, проводите господина пастора в приготовленную для него комнату. Через час мы будем есть, брат мой. Ведь решено, что вы завтракаете с нами?

— Благодарю вас, — сказал Гуинетт.

Дом не был роскошно отделан, но велик, хорошо проветриваем и содержался поразительно чисто. Комната пастора выходила на луга, покато спускавшиеся к Иордану. Под окнами спокойно паслись красивые коровы.

Миссис Пратт номер третий показала ему шкаф, полный надушенных полевыми травами белых простынь, салфеток; показала рукомойник и чернильницу на столике на одной ножке. Потом она осторожно открыла маленький, скрытый в стене, шкаф. Там на фаянсовом подносе виднелась бутылка, прикрытая стаканом.

— Виски, — шепнула она.

И заперла шкафчик.

«Какая дура! — подумал Гуинетт. — Я сам все это нашел бы... А! вот мой чемодан».

Миссис Пратт помогла ему вынуть оттуда его скромный багаж: несколько книг, немного белья и черный парадный сюртук. Потом она покинула его.

Оставшись один, Гуинетт более подробно исследовал местность. Приятен был вид огромной кровати посреди комнаты. Она, как и окно, была затянута ситцевыми в красных цветочках занавесками. Запах свежего, высушенного на солнце сена проникал в комнату.

На стене висел портрет Иосифа Смита в форме генерала милиции в Науву. На этажерке лежало несколько нравоучительных книг, английский перевод песен Беранже, затем «Путешествие в Икарию» Кабе.

Выпив полстакана виски, пастор быстро привел себя в порядок, пригладил роскошные черные кудри, о которых он, казалось, особенно заботился. Затем придвинул к столику у окна большое кресло и сел, держа перед собою на столе раскрытым «Прощание Адольфа Моно».

Скоро в дверь постучали. Это снова была миссис Пратт номер три.

Он последовал за ней в первый этаж, в столовую.

На пороге он остановился и отвесил поклон.

— Приблизьтесь, брат мой, — закричал ему Ригдон Пратт, уже сидевший в кресле, в виде кафедры, у конца огромного стола. — Вот ваше место, против меня, вон там. Позвольте представить вам мою маленькую семью. Наш гость, досточтимый Джемини Гуинетт.

И он начал называть, указывая одного за другим, всех сидевших за столом.

— Миссис Пратт номер второй, Гертруда; миссис Пратт номер третий, Ноэми, которую вы уже знаете; миссис Пратт номер пятый, Миранда. Очень прошу простить миссис Пратт номер четвертый и миссис Пратт номер шестой, они в детской присматривают за малютками: к столу у нас допускаются дети, только начиная с восьми лет. Очень сожалею также, что не могу представить вам миссис Пратт номер первый — Господь в прошлом году призвал ее к себе. Она смотрит на нас с высоты. А вот моя дочь, мое старшее дитя, Сара Пратт. На нее возложена обязанность следить, чтобы у вас было все, что нужно. Сара, дочь моя, поздоровайся.

Сара поклонилась, не подымая глаз.

— Не представляю вам остальных, — сказал Ригдон Пратт. — Вы видите, их четырнадцать, начиная с Абимелека, которому семнадцать лет и которого мы скоро женим на одной из дочерей Брайама Юнга, до Сусанны, которой недавно минуло восемь лет. Четырнадцать, не считая, конечно, Сары. Но Сара — дама. Она занимает здесь место своей покойной матери. Уже дама. Да, ну же улыбнись, Сара!

Сара не шевельнулась. Она даже подчеркнула свой угрюмый вид.

«Ну, — подумал пастор, не перестававший украдкой разглядывать ее, — девица эта живет, по-видимому, своей головою и, вероятно, как хочет, вертит этой старой скотиной, Ригдоном Праттом».

Патриарх продолжал свое перечисление.

— Не хватает шестерых маленьких, которым еще нет восьми лет от роду, как я имел уже честь доложить вам. Потом нет еще десятерых старших, которые уже вылетели из гнезда. Один из них лейтенант в федеральной армии. Другой в Париже, секретарем у господина Эдгара Кине, бывшего народного представителя. Остальные пристроились в окрестностях Соленого Озера.

Миссис Пратт номер два поставила на стол огромное блюдо, на котором было рагу из бобов с ветчиной.

— Первое блюдо, — сказал Ригдон Пратт. — Второе блюдо — форель из озера Ута. И все. Ах! Это потому, видите ли, что вы здесь у бедных крестьян. Вам нельзя будет капризничать.

— Я не привык капризничать, — сухо ответил пастор.